Я хочу поговорить с вами… Сегодня у нас, по-моему, второе декабря, день. Я хочу поговорить с вами о локах, вторичных, инграммах: как с ними работать. Это старо, не так ли? Я имею в виду, это уже древность, правда? Даже подумать страшно, что нужно снова все это проходить. Просто… просто ужас!

Но нам необходимо кое-что об этом знать, потому что ведь они не исчезли все в одно мгновение только по той причине, что сейчас мы работаем с ними как-то иначе.

Как вы видите, у проблемы всегда есть две стороны. Одна сторона связана с самим объектом, с его строением, с его существованием и так далее; а другая — с тем, как с ним работать, или какова его функция, или каково его назначение. То есть, мы можем разделить на… надо сказать, что это абсолютно ложное разделение, но это хорошая аналогия — мы можем разделить область медицины на две части. Можно сказать, чтоесть структура — и есть функция, и медицина сошла с рельсов именно в той точке, где она не смогла разделить эти две части и различать их в дальнейшем, так что медики все время упираются в структуру: структура, структура, структура.

Вы обнаружите, что некоторые люди в конце концов дошли до того, что думают, будто они могут очень хорошо контролировать пространство, энергию и предметы, и что эта способность присуща хомо сапиенс, который живёт один раз. Они думают, что именно так и обстоит дело. Они становятся широко открытыми кейсами, с которыми вам время от времени доводилось иметь дело. У них прекрасно записываются любые инциденты, и они прекрасно проходят инциденты... в пределах одной жизни. Однако не позволяйте этим широко открытым кейсам становиться хоть немного более открытыми в том, что касается существования, и не добивайтесь от них этого, поскольку таким кейсам не очень-то легко сделать это. У них это очень плохо получается.

Один парень, врач, прослушал цикл лекций в Канзас Сити. Так вот, он однажды подошел ко мне после этих лекций и сказал: «Двадцать лет до сегодняшнего дня я изучал структуру. И работал с точки зрения структуры. Сейчас я слушал вас три дня — и теперь должен отказаться от этого подхода». И еще он сказал: «Я хочу, чтобы вы знали: я вовсе не чувствую себя в убытке!» (Смех в зале.)

Люди с закупоренными кейсами очень часто пытаются контролировать свой полный трак. Энергичный человек с закупоренным кейсом пытается что-то сделать со своим полным траком. Он пытается что-то сделать со всей вселенной, но, конечно же, всё это совершенно закупорено. И он понимает, что не может ничего сделать со всем этим, но в то же время он твёрдо намерен что-то со всем этим сделать. И он знает, что не может занимать какую бы то ни было точку пространства, но он всё равно намерен занимать эти точки пространства. И он не хочет отдаляться от точек пространства, в которых он находился, поскольку они могут быть ценными. Поэтому он не занимает ту точку пространства, в которой он находится, – ведь это к тому же сопряжено с опасностью, – однако эта точка пространства тоже имеет ценность, но её ценность не так высока, как ценность некоторых других точек пространства, о которых он знает и которые он мог бы занимать. И он не собирается ни с чем расставаться.

Потому что функция управляет структурой, и на самом деле, на сегодняшнем уровне наших исследований функция в любой момент может стать структурой. И получив функцию, вы можете по своему желанию получить, собрать, трансформировать или разрушить структуру. Так что если структура в начале являлась частью названной дихотомии… Это чудесное словечко! Я вычитал его в словаре, оно каким-то образом связано с цветами и оно никогда не означало чего-нибудь еще, что можно было бы спутать с его настоящим значением. Просто прелесть! Мне нравится иметь под рукой пару-тройку таких словечек, чтобы одиторы-профессионалы могли озадачивать публику (смех в зале). Чтобы можно было с ученым видом сказать: «О, гм, эта де… эта дихотомия…» — а бедный парень скажет: «Эта — что?» «Ну, это технический термин!» (Смех в зале.)

Такой человек не поднимет руки вверх и не скажет: «Я живу только одну жизнь». Не-а. Ни в коем случае. Он намерен что-то сделать с полным траком. Так вот, из-за всего этого такой человек время от времени становится своего рода сквирелом. У него есть очень сильное намерение сделать что-то с огромной частью вселенной, и порой он начинает думать, будто эта огромная часть вселенной заинтересована в том, чтобы сделать что-то с ним самим. И он становится психотиком, который постоянно занят расчётами, – он говорит вам: «Компания Вестерн Юнион только что установила подслушивающее устройство в моём мозге и... чтобы правительство Соединённых Штатов могло подслушивать мои мысли. И там, в Вашингтоне, они записывают на плёнку всё, о чём я думаю, а затем они очень тщательно всё это расследуют. И я пытаюсь не думать о секрете, который мне известен, потому что если я о нём подумаю, то окажусь у них в руках», – или что-то в этом роде. Самый настоящий сквирел.

И вот когда мы обращаемся с этими двумя вещами как с данными, сопоставимыми по важности, это ошибка. Это очень распространенная ошибка. Ошибка настолько всеобщая, что и мы делали ее несколько лет. Мы рассматривали структуру так, будто она стоит в одном ряду с функцией. Потому что мы еще не знали столько о функции. То есть, можно сказать, то, что мы знали о функции, тот пласт знаний о функции, которым мы тогда располагали, можно было сравнить со структурой. То, что мы знали о структуре, и то, что мы знали о функции, составляло тогда эту дихотомию.

Но здесь всё это уже доходит до абсурда, это самый настоящий абсурд.

Однако в настоящее время мы поднялись настолько, что у нас нет структуры, сопоставимой с тем, что мы сегодня знаем о функции. Структура осталась далеко позади, такая крошечная, микроскопическая вещь под названием вселенная МЭСТ, а мы вступили в область функции. Так что эти вещи больше не составляют пару. Я хотел бы с самого начала прояснить это, чтобы показать вам, как сместился акцент в рассмотрении локов, вторичных и инграмм, потому что, хотя их действие и связано с функцией, но сами по себе они относятся к структуре. Это все структура.

Вам часто будут встречаться такие люди. Их уровень ответственности на самом деле не так уж и низок. Они берут на себя гораздо больше ответственности, чем широко открытый кейс, и они пытаются справиться со всем этим. Но они пытаются справиться с какой-то огромной задачей – для них не существует маленьких задач.

И поскольку мы продвинулись так далеко в область функции, мы можем обращаться с этими штуками так же легко, как лоцман речного судна на Миссисипи умеет обращаться со стволом и колодой карт. Ничего особенного. Едва касаясь рубашек, быстро поворачиваете колоду и бросаете взгляд на нижнюю карту, тут же все раздаете, игроки берут свои карты — и у всех по полному Дому, но у вас четыре туза*Дом (Full House): третья по старшинству комбинация карт в покере, состоящая из тройки и пары – трех и двух карт одного достоинства. Четыре туза старше, чем Дом, на один уровень (из девяти).. Вот что я имею в виду.

Широко открытый кейс совершенно согласен лишь с тем, чтобы брать на себя строго ограниченную ответственность: он неукоснительно придерживается соглашения в отношении МЭСТ, а также соглашения в отношении того, что он находится здесь, он находится там, куда его поместили, и что инциденты записываются у него таким вот образом и ни как иначе, и что все эти инциденты располагаются именно в такой вот последовательности, и такой кейс очень легко расстроить. Но его довольно легко сделать тэта-клиром и добиться, чтобы он начал в большей степени брать на себя ответственность. Это довольно легко сделать, поскольку, одитируя такой кейс, вы без особого труда можете устранить трак, связанный с этим соглашением.

Когда вы знаете достаточно о функции, вы можете перестать обращать внимание на структуру, но никогда не выпускайте из внимания структуру, пока не будете знать ее функцию. Так устроено мышление инженера: когда он знает структуру настолько, что может ее собрать, когда вздумается, он расслабляется и больше не беспокоится об этом. Он знает, что в ней важно, а что нет. Но до этого момента он очень и очень озабочен тем, чтобы поезд, который он пускает сквозь гору, прошел через туннель. Он очень внимателен к структуре, он проделывает в горе отверстие, то есть, изменяет структуру таким образом, чтобы поезд мог через это отверстие проехать.

Кейсы этих двух типов кажутся довольно непохожими друг на друга. В действительности, дело здесь в том, насколько обширны сферы действия этих людей. Вы увидите, что сфера действия человека с широко открытым кейсом очень мала, в то время как человек с закупоренным кейсом пытается охватить гораздо большую сферу действия. На самом деле, человек с широко открытым кейсом попадает в серьёзные неприятности, поскольку его действительная сфера действия не настолько мала. Человек с закупоренным кейсом тоже попадает в неприятности, поскольку, находясь в том состоянии, в котором он находится в данный момент, он не может справиться с такой большой сферой действия. И что же мы видим? Мы видим, что тэта терпит неудачу, беря на себя слишком много. Тэта постоянно пытается взять на себя слишком много. Она постоянно берёт на себя больше, чем она в состоянии «факсимилировать».

А как известно, если у поездов нет отверстий и рельсов, по которым ездить, то такие поезда изнашиваются очень быстро и очень основательно. И то же происходит, если не знать о структуре столько, чтобы быть совершенно уверенным, что структура может составляться, создаваться и разрушаться функцией. Но для этого нужно знать ужасно много о функции, не так ли? Просто чертовски много.

Когда преклир оказывается в замешательстве, вам незачем слишком сильно беспокоиться по поводу второстепенных технических аспектов, связанных с этим. Вы всегда используете один и тот же подход: вы исправляете это, работая с пространством, энергией и предметами. Вы просто входите в кейс, вы знаете, где он находится на шкале... на шкале тэта-клирования, и вы просто одитируете его, начиная с этого уровня.

Утверждение, что медицина как наука делает слишком сильный акцент на идее структуры вообще — это не пустая критика. Почему они думают, что единственное средство избавиться от язвы — это хирургическая операция, в то время как все зарегистрированные ими факты свидетельствуют о том, что операция язву не лечит? Парня прооперировали раз, возможно, некоторое время он здоров, затем его оперируют еще раз, возможно, он здоров еще некоторое время, его оперируют снова и он умирает на операционном столе. И это один пример из множества подобных.

Вас не волнует, закупорен ли кейс этого человека или же он широко открыт, вас вообще всё это не волнует. Поскольку то, что этот кейс является закупоренным или широко открытым, определяется следующим соотношением: насколько велика ответственность, которую человек пытается на себя взять, и какую долю этой ответственности он действительно на себя берёт? Это соотношение.

Но время от времени вы получаете пациента, у которого вы вырезали язву — и он здоров. Его прооперировали, и он больше не болел. И врач говорит: «Ну, у нас вот такой выбор: этот парень, может быть, погибнет, у него кровотечение и все такое, и он так или иначе загибается, а мы можем его прооперировать». На самом деле у него нет никакого выбора. Это уже не вопрос порицания, критики, похвалы или чего-то в этом роде, просто взгляд на эти вещи с практической стороны. Он делает то, что может, в рамках своей системы взглядов, своих способностей и знания. Практически каждый вокруг нас делает то же самое.

И когда это соотношение оставляет желать лучшего (то есть когда человек пытается взять, скажем, десять тысяч единиц ответственности, но находится в таком состоянии и в таких условиях, что в данный момент он может взять лишь пятьсот единиц ответственности), то его кейс будет сильно закупорен. Однако на самом деле его кейс будет сильно закупорен также и в том случае, если он способен... если он пытается взять двести единиц ответственности – в том, что касается пространства, энергии и предметов - а всё, что находится вокруг него и так далее, как бы нашёптывает ему по секрету, что он способен взять лишь десять единиц.

Наверное, на самом деле это очень и очень плохо, что я для разнообразия выбираю различные области познания, но это забавно. Я со своей стороны могу быть насчет этого достаточно серьезным, даже очень серьезным. Но чем более серьезным я становлюсь в этом вопросе — тем меньше всего происходит. Странно, правда? Эти два факта можно сопоставить.

Человек с широко открытым кейсом, возможно, берёт... думает, что он способен взять пятьсот единиц, и берёт пятьсот единиц.

Забавно здесь то, что чем менее человек серьезен в какой-то области, тем больше он может в ней сделать. Вот парень заходит в клетку, а там сидит тигр-людоед. Он знает, что этот тигр — людоед. Не обязательно тигр должен быть людоедом на самом деле, но парень знает, что этот тигр — людоед. И вот этот тигр-людоед сидит себе, а парень должен его дрессировать. Так вот: он знает, что тигр — людоед, и его съедают. Очень просто.

Понимаете, это общество устроено так, что оно является довольно покладистым. Если человек со всем согласился и сказал: «У меня одна жизнь, я живу один раз, я живу эту жизнь и меня зовут Джонс, вот такие дела, и есть то-то и то-то, и этим ограничивается вся моя ответственность в жизни. И я... моя...», – то общество, в котором он находится, говорит ему: «Вы в состоянии взять на себя ответственность, которую должен нести Джонс в течение одной жизни». Всё это очень славно. Всё это очень мило. Этот человек, конечно же, чокнутый, но его кейс не закупорен, а это важно.

Или еще… У меня на маленькой гоночной машине стоял выключатель зажигания. Это очень интересная история. Выключатель был потайной. В той машине вообще не было ключа зажигания, но чтобы с ней никто не баловался, мы установили под приборной панелью потайной выключатель. Этот выключатель и надо было включать, а на панели выключатель был только для видимости. Ну, и из-за того, что мы называли тот выключатель потайным, он, естественно, оставался в секрете. И он был плохо смонтирован, так что после того, как его встроили, ток не проходил через распределитель в систему зажигания, которая была смонтирована на цепи после выключателя. Так что ты включаешь передний выключатель и затем, конечно, потайной выключатель, потому что ты о нем знаешь — а машина не едет.

Но что вы думаете? Порой бывает труднее справиться с широко открытым кейсом, чем с закупоренным – порой всё получается наоборот.

И вот вы лезешь туда, разбираешь распределитель, раскручиваешь свечи, разбираешь клапана, подшипники, снимаешь бензобак, снимаешь карданный вал и вентиляторы, чтобы выяснить, почему же машина не заводится. Устанавливаешь все это назад, снова пытаешься завести — снова не заводится. И они сдались, они сдались — механики, которые с ней работали. Они привезли мне машину обратно, поставили ее на дороге и попытались убедить меня, что теперь она заведется. Я сел в нее, но она не завелась. Они тянули ее буксиром, но она не заводилась.

Вы должны сбалансировать кейс преклира таким образом, чтобы он брал на себя столько ответственности, сколько он, по его мнению, способен взять. Если он думает, что на него возложена громадная ответственность, то вы должны поднять уровень его ответственности.

Я решил в этом разобраться и сказал: «Давайте посмотрим, что мы сделали с этой машиной с того момента, когда она в последний раз заводилась? Ах, да, мы установили потайной выключатель». И я полез под панель, чтобы посмотреть, включен ли тот потайной выключатель. И меня ударило током. Там здорово замкнуло — дзззыннь! Тогда я влез туда и просто вытащил все провода. Я соединил их вместе и оставил их пока просто висеть снаружи. Включил этот выключатель — и машина завелась. Я подумал: «Боже мой, какой странный случай! С машиной было все в порядке».

Здесь мы сталкиваемся лишь с одной проблемой: преклир жаждет ответственности... он жаждет её. Каждый раз, когда вы в какой-то степени восстанавливаете его способность справляться с ответственностью, так что теперь он может взять на себя ещё десять единиц ответственности и справиться с ними, он взваливает на себя ещё двести единиц. Так что одитор как бы участвует в состязании на скорость, и порой он наблюдает такое странное явление: уровень тона преклира явно повышается, однако его кейс остаётся так же закупорен, как и прежде, и преклир по-прежнему находится в паршивом состоянии. И одитор вновь и вновь наблюдает это явление.

Естественно, к этому моменту она была уже абсолютно разлажена. Карбюраторы сняли, свечи сняли, распределитель в нерабочем состоянии, таймер снят, цепь зажигания вся расхлябана. Это было не оттого, что я такой крутой, а оттого, что я небрежно встроил этот потайной выключатель. Понимаете, я ничего с машиной не делал, но в нее встроили потайной выключатель, и, следовательно, он должен был оставаться тайной. Он был для этого предназначен. И значит, никто другой не мог завести эту машину, поэтому, конечно, машина… Его задачей было устроить так, чтобы машина не заводилась — так и произошло. Этот пример — чистая правда. Выглядит совершенно по-дурацки, но бригада механиков в гараже билась с ним три недели.

Нельзя в этом случае говорить преклиру: «Послушай, мы решили, что тебе нужно отдохнуть, я думаю, ты должен взять отпуск или что-то в этом роде и не волноваться по поводу всех этих серьёзных дел, которые тебя сейчас беспокоят, просто выкинь всё это из головы и не принимай это близко к сердцу...». Вы погубите преклира, если скажете ему это. Поскольку это один из тех приёмов, которые... это один из тех способов контроля, с помощью которого у человека вырабатывают автоматизм. Ему говорят: «Ты не справишься с этим, приятель». Вот что ему говорят.

Ну, тут было спостулировано что-то о структуре во вселенной МЭСТ, в каких-то наиболее привычных и понятных терминах, что-то было спостулировано относительно этой структуры. И было сказано, что эта структура работает так-то и так-то. И, наверное, постулат насчет этого был сделан очень крепкий. Человек сказал: вот выключатель, который не даст машине завестись; с ним машина будет в безопасности; а затем, естественно, так как это был секрет, никто не мог даже посмотреть его и выяснить, хорошо ли этот выключатель подсоединен.

Вы говорите ему: «Ты взял на себя ровно столько ответственности, но ты не справишься с этим». Тем самым вы опускаете его по шкале.

Это очень давний пример. Но знаете что? Это неотъемлемая часть любого исследования, кто бы и где бы его ни проводил. Он начинает исследовать структуру и определяет: эта структура выполняет такую-то задачу, совершенно очевидно, что именно это она и делает. Безусловно, это так; вы можете подойти к людям на улице, взять и рассмотреть их очень внимательно — одного за другим. И все время структура будет делать именно это…

Одитор должен стараться «идти по пятам» за преклиром, просто повышая способность преклира справляться с ответственностью настолько, чтобы тот мог сделать то, что он хочет сделать. И, к счастью, в процессинге по созданию наши усилия направлены на то, чтобы преклир делал то, что он пытается делать. Понимаете, здесь наши усилия направлены непосредственно на то, чтобы повысить эту способность преклира, и поэтому с помощью процессинга по созданию её легче повысить до соответствующего уровня.

Прекрасно, но теперь давайте подойдем к этому серьезно. Давайте рассмотрим это действительно серьезно, поработаем с тем, что они делают сейчас, и устраним это в самой основе, ниже уровня того постулата, который это делает. О, мы можем получить удовольствие. Мы обнаружим, что каждый человек из тех, что ходят туда-сюда по улице, каждый заключил соглашение об опыте: что опыт — это вещь хорошая, что кое-какой опыт нужно спрятать, и что кое-какой опыт нужно сделать автоматическим. Как они это делают? Инграммы, вторичные, локи — это целая система. Все становится автоматическим, оно работает так и эдак. Они получают всевозможные инграммы, которые должны действовать против них и насчет которых они должны оставаться в полном неведении. И хотя вся эта система держится буквально на честном слове, хотя она настолько хлипкая, как идея ремонта машин у китайцев… они всегда перебарщивают. Они монтируют ее на одном уровне тона, затем они падают по шкале тонов и начинают использовать ее на другом уровне тона, и естественно, этот предмет становится хозяином.

Если вы постоянно будете пытаться повысить эту способность преклира в отношении к физической вселенной, то практически... то вы никогда не сможете повысить эту способность до соответствующего уровня. Преклир будет просто взваливать на себя всё больше, больше и больше, и он будет брать на себя всё больше и больше ответственности, он будет охватывать всё большую и большую область пространства и пытаться справиться с нею. Вы даёте ему возможность взять на себя ещё десять единиц ответственности и справиться с ними, а он хочет взвалить на себя аж двести единиц, и вы будете просто продолжать всё это в таком духе, и в конце концов ваш преклир практически «проглотит» всю МЭСТ-вселенную.

Эта вещь начинает ими распоряжаться. И для них начинается кошмар. Они не понимают, что происходит и почему они так поступают. Они сделали что-то здесь автоматическим, они не хотели об этом знать, предполагалось, что это будет работать как-то по-своему. Следовательно, было время, когда они все об этом знали.

Так вот, возможно, вы и сумеете добиться успеха, действуя таким образом, и вполне возможно, что так оно и будет, но, к счастью, вам незачем действовать таким образом, поскольку мир, в котором живёт этот человек, представляет собой делюзию. Этот человек так и не понял одного интересного обстоятельства: МЭСТ-вселенная – это не его собственная вселенная. Он думает, что его собственная вселенная и вселенная МЭСТ – это одно и то же.

Вот пришел человек, положил руку на горячую печь и обжегся. Он посмотрел на свою руку и увидел, что она повреждена. И он сказал: «Знаете ли, мне нужно сделать что-то такое, чтобы в следующий раз, когда я буду проходить мимо горячей печки, я вспомнил бы, как я обжег руку, потому что я могу это забыть». «Так, ладно, я сделаю вид, что забыл это, но всякий раз, когда моя рука окажется возле горячей печки, я отдерну ее от этой печки». Видите — автоматизм.

Собственная вселенная индивидуума, его, так сказать, родная вселенная была поглощена МЭСТ-вселенной с огромной быстротой, и для индивидуума это было таким потрясением, что когда он оглянулся вокруг после этого, он решил, что по-прежнему находится в собственной вселенной, просто она изменилась. И индивидуум по-прежнему действует, исходя из своих основных постулатов, согласно которым он находится в собственной вселенной и управляет ею. Он по-прежнему находится в плену этого постулата. И индивидуум может начать какое-нибудь действие, однако, после того как выполнение этого действия уже началось, он не может изменить это действие и он не может остановить его. И для него это просто поразительно... это невероятно.

Мы предполагаем оказаться возле чего-то, это что-то содержит определенный стимул — и мы собираемся реагировать на него определенным образом. И мы хотим, чтобы это происходило как можно быстрее, и — вот она, ошибка, эта большая ошибка. Мы хотим делать это автоматически.

В собственной вселенной индивидуум начинает какое-либо действие... он что-то создаёт, приводит это в движение, изменяет это, возможно, он позволяет этому пройти весь путь по нисходящей спирали, а затем разрушает это. Это подвластно ему. И вдруг он обнаруживает... он видит, что он по-прежнему находится в собственной вселенной... это очевидно. Но вот он начинает какое-либо действие, затем упорно выполняет следующий шаг. Потом он говорит: «А теперь мы это изменим». О, нет! Тут начинает действовать инерция и тому подобные вещи. Например, он стреляет из пушки, и когда пушечное ядро пролетает половину расстояния, он решает, что оно не должно попасть в цель. Он говорит: «Хорошо. А теперь пушечное ядро отклонится на пять метров и пролетит мимо цели». Но это проклятое ядро летит прямо до самого конца и попадает в цель. Ба-бах! Или же он стреляет из пушки, и тут понимает, что прицел был неточен.

Для того чтобы сделать что-то автоматическим, нам нужно скрыть это от самих себя. Мы находим этого парня гораздо позже на траке: несколько миллионов, миллиардов, триллионов лет спустя. Что он делает? Он бродит в густом тумане, он сидит в теле, не зная, как он туда попал, и все такое. Вы окликаете его: «Эй!» Если бы вы могли так сделать, все было бы проще простого. Вы бы сказали только: «Ты помнишь то время, когда ты захотел, чтобы что-то стало автоматическим?»

Вам когда-нибудь доводилось видеть, как стреляют на стрельбище? Вы можете посмотреть на какого-нибудь опытного стрелка, который упражняется на стрельбище. Он вдруг понимает, что в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок, его винтовка была нацелена на шесть часов, кольцо номер три на мишени, и он пытается направить эту пулю повыше. И вы можете видеть, как он пытается направить эту пулю повыше, чтобы она попала в цель. Он пытается направить эту пулю повыше, так чтобы она попала в цель, поскольку он знает, что в тот момент, когда он нажал на спусковой крючок, он целился слишком низко.

«Ага!»

Вам когда-нибудь доводилось видеть, как человек ведёт машину и вдруг понимает, что она едет немного не туда, или происходит что-то ещё в этом роде? И тогда он налегает на баранку, пытаясь развернуть машину и направить её куда надо. Но его МЭСТ-руки не могут сделать этого.

«Хорошо. Помнишь ли ты более ранний случай, когда ты захотел, чтобы что-то стало автоматическим?»

Так что это просто отвратительно. Это расстраивает. Вы начинаете какое-нибудь действие, это действие начинается, а затем вы вдруг обнаруживаете, что это идёт не так, как вы того хотели, так что вы пытаетесь задействовать всё, что у вас есть, чтобы исправить это, чтобы скорректировать выполнение этого действия, но при этом ничего не изменяется. И мы называем это неудачей. Это и есть анатомия неудачи: неспособность контролировать то, что было начато, или то, что было вами начато, после того, как само действие уже начало выполняться по определённому сценарию... неспособность контролировать какое-либо действие после того, как оно начало выполняться по определённому сценарию.

«А что значит “автоматическим”?»

Что происходит в семье? У кого-то появляется ребёнок... славный малыш, такая вот кроха. И человек говорит: «Он будет президентом». И что вы думаете? Ребёнок вырастает и становится машинистом в метро. В этом нет ничего хорошего! Очевидно, что во вселенной этого человека такого произойти просто не может, и очевидно, что это его вселенная.

«Ну, это когда что-то работает само по себе и выполняет какую-то работу за тебя».

Мы знаем, что это его вселенная. Он знает, что это его вселенная. Что ж, разумеется... он – это он сам, и очевидно, что он сам создал всех этих людей, которые его окружают. Вы можете походить тут и там, сажая за Е-метр то одного, то другого человека и задавая им следующий вопрос: «Это вы создали всех тех людей, которых вы когда-либо видели?», – и так далее... человек посмотрит на вас как-то странно и у него появится очень странное чувство. «Да, это я. Я... ммм... Нет, я знаю, что это не я. Они не делают того, что говоришь им делать». И тут у него начинают появляться туманные воспоминания, понимаете?

«О, да-да. Получил более ранний момент, еще более ранний момент, еще более ранний момент».

В этой вселенной каждый пытается действовать так, будто он её создал. Но он не создавал эту вселенную, он просто помог её создать, он внёс в это свою лепту; и он постоянно вносит в это свою лепту, воспринимая эту вселенную. И он постоянно соглашается с этой вселенной, воспринимая её. Так что индивидуум так и не сделал одного шага – он так и не сказал: «Когда-то у меня была вселенная, которую я полностью контролировал, но эта вселенная куда-то исчезла, и я оказался в другой вселенной, которую я не контролирую», – он так и не сделал этого шага.

Бам! Это рухнул его инграммный банк — потому что он держался только на этом крошечном функциональном моменте, который гласил: «Давайте сделаем это автоматическим, потому что так безопаснее». Вот как это было бы.

Что ж, на самом деле вам незачем говорить ему, чтобы он сделал этот шаг, вам незачем убеждать его, чтобы он это сделал. Вам нужно лишь показать ему, что у него есть вселенная. Вот насколько это просто.

Сейчас я пройдусь по этому материалу снова, но несколько в другом аспекте — чтобы показать вам, что такое эти локи, вторичные и инграммы. Мы знаем, что они такое с точки зрения структуры — они сделаны из старой энергии, и в них есть картинки, которые, если их рестимулировать, имеют власть навязывать организму боль и командовать им.

Вы говорите: «Хорошо. Сделайте мокап того, сделайте мокап сего, а теперь создайте немного вот этого. Хорошо. А теперь возьмите куб из пространства».

Мы это знаем. Мы исследовали их анатомию. Мы обнаружили то, что сидит там в виде тяжелой инграммы. Они могут быть в пренатальном банке, могут быть электронным инцидентом, могут быть любой из десятков вещей. Многие из них противопоставлены друг другу, но многие и не противопоставлены. Мы знаем, что там сидит большой банк, что на него наслаиваются вторичные инциденты — это эмоциональный заряд, что к нему цепляются маленькие локи, и так далее. И когда вы убираете одну из этих штук — Боже правый! — они перестраиваются по-другому. И оказывается, что там все так запутано, так закручено — вот ваш преклир идет по улице. И видит он пожарный гидрант. Каждый раз, когда он видит пожарный гидрант, он вытягивается и напрягается. Вы спрашиваете: «Что тебя сделало таким вытянутым и напряженным?»

—Что? – спрашивает он.

«Да ничего… наверное, трамваи». Ну, вы сажаете его за э-метр и устанавливаете, что это был пожарный гидрант.

—Ну, просто возьмите какую-нибудь часть пространства в этой комнате, вырежьте из неё небольшой куб и...

А он этого и не знал, понимаете? Настолько он не в себе. Он видит пожарную колонку, это заставляет его напрячься, и он даже не знает, что он напрягся из-за этой пожарной колонки, которая попалась ему на глаза. Но он знает, что что-то вызвало у него напряжение. Он считает, что это трамваи. Но он не знает, что это трамваи. Если бы он совершенно точно знал, что это трамваи, он бы больше не напрягался. Если бы он просто сказал себе: «Ну, это трамваи», — он бы больше не напрягался из-за пожарных гидрантов (смех в зале). Так что… Понимаете, если бы он ЗНАЛ, что это из-за трамваев, то получилось бы, что он просто сделал новый постулат. Вот он сказал: «Трамваи вызывают у меня напряжение. Теперь, так как я знаю, что трамваи вызывают у меня напряжение, они больше не будут вызывать у меня напряжение». Он мог бы проделать такой «трюк» над собой, если бы не был вынужден слишком твердо соглашаться со вселенной МЭСТ.

—Я не могу этого сделать.

Итак, что за систему он установил? Эта система начинает действовать с его согласия. Человек соглашается все более и более твердо, и кончается все тем, что он убежден в плотности и существовании структуры, которую он сам сконструировал.

Это проклятая неспособность. Он потрясён. Он неожиданно понимает, что у него есть множество неспособностей.

Давайте рассмотрим это в другом контексте. Давайте посмотрим, как это бывает в гипнозе. Вот реальный феномен, который можно взять и исследовать. Если вы хотите с этим разобраться, приобретите брошюру типа «Как загипнотизировать ближнего: пять простых уроков» или что-нибудь в этом роде, потому что это очень легко сделать. Поставьте перед ним свечу, скажите ему смотреть на пламя. Определенному проценту людей этого достаточно, чтобы впасть в гипноз. И есть такие, с кем очень трудно работать: каждый раз, когда им говорят войти в гипнотический транс, они мчатся, как сумасшедшие, в обратную сторону. Эти, наоборот, гипнотизируют. Гипноз — ужасно увлекательное занятие.

Человек испытывает довольно сильное потрясение, когда при прохождении процессинга по созданию он понимает, что у него есть какая-то неспособность – он не может сделать чего-то, что требуется от него в этом процессинге. Он испытывает потрясение, поскольку он высокомерно решил, что обладает способностью контролировать МЭСТ-вселенную и что он продолжает использовать эту способность. Очевидно, что он постоянно как бы использует эту способность, но он так и не сделал следующий вывод: «Я должен контролировать то, что находится вокруг меня, если я вообще хочу, чтобы у меня была какая-нибудь вселенная и если я хочу что-то делать со вселенной».

Все, что вы просите его сделать — сконцентрировать на чем-то канал восприятия, сконцентрировать на чем-то линию общения и затем зафиксировать ее там. Он согласился сделать это в ту секунду, когда посмотрел на свечу. Ваш трюк заключается в том, чтобы заставить его согласиться с чем-то еще. В гипнозе нет совершенно ничего сверхъестественного. Это простейшая вещь. Вот он смотрит у вас на свечу. «Хорошо. Вы внимательно смотрите на свечу, вы очень внимательно смотрите на эту свечу… Вы знаете, что от такого сосредоточения вы можете почувствовать усталость… вам захочется спать. Вы смотрите на свечу очень внимательно, пока не почувствуете этой усталости». Он скажет: «Ладно». Смотрите, он уже согласился, что сосредоточение на этом предмете может вызвать у него сон.

Итак, вы проводите человеку процессинг по мокапам, позволяя ему восстановить способность создавать и контролировать собственную вселенную. И когда вы проводите ему этот процессинг, он начинает делать именно то, что он делал перед тем, как его вышибло из колеи. Вы заново развиваете у него эту способность и внезапно он понимает: «С моим разумом всё в порядке! С моей способностью всё в порядке! Я могу контролировать это тело! Я могу контролировать всё это! Бог ты мой! Я всё время думал, что утратил свою силу!»

Хорошо, это вы получили. Теперь давайте сделаем вот что. «Посмотрите на эту свечку чуть-чуть более пристально. Вы почувствуете, как тело расслабляется… расслабляется все больше и больше». И он соглашается чувствовать, что тело расслабляется все больше и больше. Вот и все. Он просто потихонечку соглашается и соглашается, а дальше гипнотизер говорит: «Сейчас ваши глаза закроются». И его глаза хлоп. Естественно, ведь он с этим согласился.

«Там... по улице бегут собаки. Я... они бегут по улице и начинают лаять на меня... я говорю им: "Не лайте", – а они продолжают лаять. Очевидно, что я утратил свои навыки... то есть я больше не контролирую свою собственную вселенную». Он так и не понял, что это другая вселенная.

Гипнотизер говорит: «Сейчас ваша правая рука поднимется вверх». И парень, слегка изумленный, видит, что его правая рука поднимается. Он говорит: «Боже мой, меня загипнотизировали…» (Смех в зале.) Тут он просто сдается, и гипнотизер говорит:

Так вот, возможно, это покажется вам странным, когда вы впервые столкнётесь с тем фактом, что процессинг по мокапам работает, однако это очень интересное и очень простое доказательство того, что всё именно так и обстоит. Процессинг по мокапам работает. Это самое простое доказательство, о котором я знаю.

«Вы видите этого кенгуру на своей правой коленке?»

Вы начинаете проводить этот процессинг, и если вы делаете всё правильно, то состояние человека начинает вдруг улучшаться, ему становится лучше и лучше, соматики выключаются, всё идёт прекрасно. Он поднимается по шкале тонов, его состояние немного улучшается и ещё чуть-чуть улучшается, его неспособности вдруг начинают идти на убыль, он становится всё больше и больше, у него появляется больше устремлений. Поначалу он заявляет: «К чёрту эту МЭСТ-вселенную. Я больше не хочу иметь со всем этим ничего общего». А потом он говорит: «Чёрт, это же просто ещё одна вселенная. Ну-ка посмотрим. Что можно делать со вселенными? Давай-ка сегодня после обеда отрежем кусок от левого угла этой вселенной и приставим его с обратной стороны – просто ради забавы». И это просто... вот она... в этом нет ничего сложного.

«Да». Он видит у себя на правой коленке кенгуру. «Хорошо. Возьмем этого кенгуру на вашей правой коленке. Теперь посмотрите, как он перепрыгнет на левую коленку. Увидели? Хорошо. Сейчас давайте… давайте наденем на этого кенгуру шапочку. Получили шапочку на кенгуру? Теперь пусть кенгуру споет песенку». И загипнотизированный человек радостно сидит и смотрит это представление.

Однако давайте подойдём к этому с другой стороны. Существует много подходов. Является ли МЭСТ-вселенная иллюзией? Да, это интересный вопрос. Иллюзия ли это? Что ж, многие люди носились тут и там, заявляя: «Это всё иллюзия... материи не существует. Вам нужно лишь думать правильные мысли, и если вы будете думать правильные мысли, то вы не будете думать неправильные мысли и э... э... то в конце концов всё это будет иначе, и всё это принадлежит кому-то другому». Вот, что они говорили, но не существовало никакого хорошего способа сделать всё это. Они много раз всё это говорили, но они так и не подкрепили это никакими доказательствами.

Штука в том, что он видит это, он явственно это видит. Люди боятся, что такое может с ними произойти. Но этот их страх — это просто милая шуточка вселенной МЭСТ. Просто поразительно — они убеждены, что им нужно пройти все эти приемчики в стиле мумбо-юмбо и весь этот гипнотизерский ритуал, погрузиться в глубокий сон, утратить контроль над собой — и только тогда они это увидят, по команде гипнотизера. Глупее, наверное, нет ничего!

Что ж, давайте приведём кое-какие доказательства в пользу этого. Давайте рассмотрим всё это. Давайте для начала выясним, что такое иллюзия. Иллюзия – это что-то, что было кем-то создано. С сугубо технической точки зрения, давайте будем называть иллюзией то, что создаёт преклир. Давайте будем использовать это слово в таком вот узком смысле. И давайте будем называть делюзией то, что создано кем-то другим. Давайте просто определим эти понятия таким вот образом для удобства.

То есть, у нас здесь есть длинная цепь законов и соглашений. Они воздействуют на большинство людей. И они существуют здесь как соглашения — что если вы соглашаетесь с этим, вы получаете тó. А если вы соглашаетесь с этим, соглашаетесь с тем, соглашаетесь еще с чем-то, то дальше происходит вот что: парень перестает осознавать окружающее. Человек под гипнозом может увидеть, что вся комната объята пламенем — может. Он может услышать, как потрескивает огонь, и все остальное. И его состояние при этом просто потрясающее. Понимаете, ему не нужно брать за это ответственность. Он может делать это сколько угодно, и вся штука в том, что он говорит: «Гляди-ка, этот гипнотизер может нести ответственность за то, что я на самом деле это вижу и создаю тут целый мир, и только он может забрать меня отсюда, так что я просто свалю на него ответственность, и тогда я буду способен управлять иллюзиями».

Так вот, делюзией также может быть что-то, что преклир создал сам, а потом сказал, что это было создано кем-то другим. Понимаете, сначала он создал это, а потом сказал, что это было создано кем-то другим. Это тоже можно назвать делюзией. Но давайте не будем слишком сильно об этом беспокоиться, поскольку это уже относится к области автоматизма. Давайте просто сузим эти понятия: иллюзия – это то, что создано самим преклиром, а делюзия – это то, что создано кем-то другим. Давайте будем исходить из этого.

Это одна из причин, по которой на людей лучше действует, когда их одитируют, чем когда они одитируют себя сами. Они не одитируют самих себя. Они просто… постоянно увиливают, потому что они требуют от себя взять полную ответственность за все, что они сделали. Гораздо лучше иметь одитора и говорить себе: «Ну, это он делает. Это не я. (Смех в зале.) Другому, конечно, это легко!» Иначе говоря, работать с одитором —это часть постепеннойшкалыавтоматизма, котораятакжеявляется шкалой ответственности.

И другому человеку необязательно знать, с чем именно он имеет дело – с иллюзией, с делюзией или ещё с чем-то в этом роде.

Человек хочет, чтобы автоматическими были те вещи, за которые он не хочет быть ответственным. И вот мы обнаруживаем, что почти все гомо сапиенсы одитируют преклиров гораздо лучше, чем одитировали бы самих себя. Пускать их в само-одитинг чуть ли не опасно, так как они не будут ответственны за то, чтобы сделать это как следует. Есть и еще один момент: когда они одитируют самих себя, им приходится в какой-то, пусть легкой, степени установить контур, который бы они одитировали или который одитировал бы их. Так что дело несколько усложняется, а это не так уж хорошо. Поэтому, пожалуй, самое лучшее состояние для гомо сапиенса на этой шкале — быть чертовски хорошим одитором. Это даст ему возможность приобрести необходимый опыт.

Хорошо. Давайте рассмотрим ещё один критерий... надёжный критерий. Давайте рассмотрим восприятия. Восприятия – это то, что вызывает наибольшее беспокойство у преклира, и это то, что будет вызывать наибольшее беспокойство у вас, как у одиторов. Нам придётся как следует рассмотреть этот предмет – восприятия, – мы будем прорабатывать его, пока он у нас в зубах не навязнет. Как вы добиваетесь, чтобы эта стена стала для вас более зелёной ни с того ни с сего? Как вы усиливаете ваши восприятия? Хм.

Далее. В связи с тем, что одитор не заинтересован погрузить этого человека в сон, а заинтересован, наоборот, разбудить его, мы приходим к идее, прямо противоположной гипнозу. Возьмите преклира — давайте возьмем преклира и человека, которого загипнотизируют. С ними еще ничего не делали, они просто ходят по улице. Вот перед нами два человека в одинаковом состоянии бодрствования. Теперь, тот, кто согласился подвергнуться гипнозу, движется вниз от этого состояния самоопределения и осознанности в той буквально степени, в какой на него воздействует гипнотизер. И давайте обратимся к преклиру. Одитор старается вернуть этому парню какое-то самоопределение и индивидуальные способности, так что он стартует с этого уровня вверх. Преклир заключает соглашение, что будет стараться делать для своего блага то, что попросит от него одитор. Вот его первейшее соглашение. Он соглашается быть самоопределенным.

Вы знаете, что можно одитировать и стереть у человека чертовски много инграмм, имеющих отношение к восприятию цвета, но эта стена так и не станет для него ни на йоту ярче? Вы можете соглашаться с этой МЭСТ-вселенной, соглашаться с ней, соглашаться, соглашаться и соглашаться, но вы так и не станете видеть её более чётко. На самом деле, вы можете соглашаться и соглашаться с ней, и в конце концов она станет для вас менее плотной и вы будете видеть её менее чётко, вы станете менее активным, вы будете становиться всё более и более вялым, вы будете как бы превращаться в камень или в кусок грязи. И всё больше соглашаясь с этой вселенной, вы будете всё в большей и в большей степени становиться МЭСТ. Чем больше вы соглашаетесь с этой вселенной, тем в большей степени вы становитесь МЭСТ.

Далее он соглашается немножко больше с тем, что он может быть немножко больше самоопределенным. И снова соглашается с тем, что он может быть еще более самоопределенным. И что мы получаем? Он становится все более и более осознающим, все более, более, более, более бодрствующим. Таким образом, в результате этих двух процессов вы видите движение в противоположных направлениях от среднего гомо сапиенса.

Это верно? Да. Посмотрите на преклиров и проверьте, до какой степени они согласились с МЭСТ-вселенной. Каким образом? Используя какой-нибудь основной естественный закон, простой естественный закон. Определите положение разных преклиров на шкале тонов, определите с точностью, где именно они находятся на шкале тонов, установите, насколько тот или иной преклир аберрирован, насколько он погружён в делюзию и так далее... определите, насколько он способен или неспособен контролировать себя... просто определите всё это достаточно точно. А затем попросите его создать мокап чего-нибудь и сделать так, чтобы этот мокап вёл себя вопреки какому-нибудь естественному закону. Пусть преклир создаст мокап бильярдного шара и сделает так, чтобы этот шар упал вверх, на потолок.

Гипнотизер в действительности заинтересован в одном: получить контроль над индивидуумом. Если вам когда-нибудь захочется трудностей в одитинге — возьмите гипнотизера, парня, который в гипнозе профессионал, и начните его одитировать. Большинство этих ребят просто размазываются по стенкам.

Не-е-е-е-е-е-т, нет. Он знает, что существует гравитация. И вот этот парень сидит и пытается сделать так, чтобы бильярдный шар приподнялся. И если ему удастся его немного приподнять, то неожиданно этот шар упадёт обратно вниз, и ему будет ужасно трудно пережить это. Но ему трудно и в тот момент, когда он пытается заставить этот шар упасть вверх, и трудно ему именно настолько, насколько он аберрирован.

Они приходили ко мне и говорили: «Пожалуйста, Рон, сделай со мной что-нибудь, я совершенно застрял». Ему говоришь: «Ну, хорошо… давай возьмем последнего, кого ты гипнотизировал. Так, теперь помести свой управляющий центр*Центр управления (control center): центр управления организма можно определить как точку контакта теты с физической вселенной. Это тот центр, который осознает, что он осознает, и который руководит организмом и несет за него ответственность по всем его динамикам (Снт 0-8) как бы над ним. Теперь втяни его обратно. Теперь снова поставь его над ним. Теперь втяни обратно. Снова поставь над ним. Втяни обратно». И у парня вдруг возникает ощущение, которое бывает у него, когда он гипнотизирует людей. Он захватывает управление над человеком тем, что как бы выдвигается и занимает место вокруг его макушки, и после этого командует им. И представьте себе: это было двадцать лет назад, и тот человек теперь живет в Стамбуле, а у нашего гипнотизера все еще есть какое-то призрачное чувство, что он до сих пор контролирует эмоции и мысли того человека. А поскольку за всю свою жизнь этому бедному гипнотизеру довелось по некоторым подсчетам загипнотизировать пять или шесть тысяч человек, то его совершенно заносит на двух вопросах: первое, что управлять другими — это оверт, и второе, у него совершенно исковерканное простирание.

Вы можете начертить градиентную шкалу и отметить на ней количество усилий, прилагаемых этим человеком к тому, чтобы заставить бильярдный шар подпрыгнуть с пола и упасть на потолок. И вы можете отметить на этой шкале степень его аберрированности – сколько у него инграмм, вторичных инграмм и так далее, насколько аберрированно его поведение, насколько он способен контролировать себя, какое у него время реакции, какие у него показания на Е-метре. Вы просто вычерчиваете всё это на графике в виде кривых – одну за другой, одну за другой – и сопоставляете всё это с количеством усилий, прилагаемых этим человеком к тому, чтобы заставить бильярдный шар упасть вверх. И вы увидите, что этот человек не может создавать мокапы предметов и делать так, чтобы они вели себя вопреки тому, что он называет естественными законами; и он не понимает следующего: то, что он называет естественными законами, это естественные законы физической вселенной. Этот человек целиком и полностью повинуется МЭСТ-вселенной.

Он потерял свое собственное местоположение, он помещал свое управление существами над макушками столь многих существ, и существа эти так сильно рассеялись по миру, и он так много раз встраивал в них такой как бы сдвиг вейланса, и они сейчас так далеко, что он уверен, что он просто рассеян по всему божьему миру, он уже не контролирует сам себя и дошел до точки, когда он размазывается по стенкам. Более того, он заставлял людей соглашаться, соглашаться, соглашаться и соглашаться с этим, и чтобы заставить их согласиться с этим, он должен был сам согласиться заставлять их согласиться. И вот, шаг за шагом, он постепенно опускался по шкале. Он сам соглашался до тех пор, пока не пришел к мысли, что если он выйдет на улицу, его введет в гипнотический транс все, что угодно. Да, он в ужасном состоянии.

Так вот, загипнотизированный человек целиком и полностью повинуется гипнотизёру. Давайте рассматривать МЭСТ как гипнотизёра, и давайте рассматривать преклира как загипнотизированного человека. Мы видим, что этот человек настолько погружен в делюзию, насколько это угодно гипнотизёру. И то же самое происходит с преклиром в физической вселенной. Таким образом, мы видим, что степень согласия с естественными законами определяет степень аберрированности преклира. Чертовски интересно, не правда ли?

Это как продавец: никому на свете нельзя продать что-нибудь с такой легкостью, как продавцу. Он так часто соглашался с тем фактом, что людям можно продавать вещи, что теперь он совершенно согласен, что это возможно.

Живость человека и тому подобные вещи тоже вписываются в эту шкалу.

Подходишь к нему и говоришь: «Погляди-ка на эту старую дохлую крысу. (Смех в зале.) Она сдохла всего две недели назад, и представляешь себе! — ее отдают за каких-то восемьдесят пять долларов», — и все такое. И он смотрит на вас в полном отчаянии и — клюет! (Смех в зале.) Беда в том, что люди еще не раскусили продавцов до такой степени, поэтому продавцы еще живы и еще могут делать свое дело. Но узнай они об этом — продавцам придется туго.

Это очень интересно, поскольку можно продемонстрировать, что существует такое явление, как гипнотизм, и мы показали, что по мере того, как степень согласия становится всё выше и выше... всё, что вам нужно сделать, чтобы загипнотизировать человека, так это добиться, чтобы он соглашался, соглашался, соглашался, и тогда он будет видеть всё, что угодно. Он будет делать всё, что угодно, он будет видеть всё, что угодно... он соглашается, соглашается, соглашается.

Еще один момент: продавец старается отдать МЭСТ, он старается отдать МЭСТ, отдать МЭСТ, отдать МЭСТ, то есть он все время не соглашается. Что ж, это прекрасно. Но если ему не удается продать товар, получается, что он не способен отдавать или выдавать МЭСТ. К тому времени, когда он потерпит достаточно неудач с продажами, он будет уже уверен в своей неспособности отдавать МЭСТ, и он будет знать, что у него есть инграммы, и тем не менее притворяться, что он не знает, что у него есть инграммы, и банк, и все такое. То есть он не способен ни отдать, ни выдать их, и он начинает буксовать на траке времени. Он не способен отдавать МЭСТ.

Хорошо. А теперь давайте рассмотрим эту сторону дела и давайте рассмотрим ещё один критерий. Является ли МЭСТ-вселенная иллюзией? Следующий критерий... очень точный критерий. Мы узнаём, что способность человека воспринимать иллюзию определяет его способность воспринимать МЭСТ-вселенную. Как мы это узнаём? Мы узнаём это следующим образом: человек становится всё более и более способен создавать и воспринимать иллюзии, воспринимать их отличительные особенности, глубину, размер, эмоциональный тон; и по мере того как повышается способность человека создавать иллюзию, его способность воспринимать МЭСТ-вселенную повышается в той же степени. Подумать только!

Все это связано одно с другим, очень тесно связано. Перед нами тот, кто по постепенной шкале согласия… мы чуть-чуть соглашаемся по какому-то вопросу, затем соглашаемся немножко больше, затем еще больше — и это становится правдой. Возникает автоматизм, мы добавляем еще автоматизма… звучит красиво, но я хотел бы заметить, что вы можете рассчитывать на это, если хотите одержать верх над кем-то.

Чтобы увидеть МЭСТ, вы должны быть в состоянии видеть иллюзию.

Это принцип автоматизма. Я бы сказал, такой человек где-то около 2.2 по шкале тонов, автоматизм и все такое. У него сильное стремление, навязчивое стремление утомлять окружающих, и это показывает, что на шкале тонов он где-то внизу. Его реактивный банк пребывает в определенном состоянии, его локи… ему не так просто от них избавиться. Возможно, у него куча неприятностей с МЭСТ. Думаю, его финансы в плохом состоянии. Наверное, у него плохо с финансами. Поскольку я одитор, меня это в данный момент интересует. (Смех в зале.)

Всё вот это чертовски убедительно. О, да! Это действительно убедительно. И когда вы всё это делаете... и вот один из самых замечательных фокусов, который вы только можете проделать. Вы говорите: «Вы хотите знать, реально ли всё это? Вам нужно лишь топнуть ногой по этой штуке и тогда вы узнаете, реально это или нет. И это доказывает, что всё это реально и что человек произошёл из грязи!»

Однако все это выявляется как… один из тех основных гвоздиков, на которых держится кейс, и их очень просто вытащить и рассмотреть. Что произошло такое, что заставило этого парня думать, что у него должна быть инграмма? Что произошло? Ну, в один прекрасный день он понял, что был не прав — вот все, что для этого требуется. Он с некоторой долей изумления обнаружил, что совершил ошибку.

Это доказывает всё, что вам угодно. Но забавно здесь вот что: вы топаете ногой, которая создана из энергии МЭСТ-вселенной, по поверхности, которая состоит из энергии МЭСТ-вселенной, и разумеется, когда нога приходит в соприкосновение с этой поверхностью, происходит именно то, что и должно произойти в соответствии с существующим согласием. Именно это вы и воспринимаете. Как вы воспринимаете?

Но чтобы быть неправым, он должен был сделать постулат. Я имею в виду вот что: он должен был сделать постулат, что сейчас он оказался неправым. Для этого нужен постулат, что существуют правильные и неправильные поступки. Так что сначала он должен был согласиться с этим. Он должен был сделать постулаты о хорошем и плохом поведении, о хороших и плохих следствиях, хорошей и плохой причине — прежде чем дошел до уровня, где он вообще смог получить инграмму.

О, это... это просто ужасно. Как вы воспринимаете? Бог ты мой, это... когда вы в конце концов узнаете, как вы воспринимаете, вам будет ужасно стыдно. Вы создаёте эту стену, понимаете? Вы делаете терлим-терлим-терлим-терлим-терлим-терлим. Вы продолжаете создавать эту стену, понимаете? Вы создаёте эту стену, а затем вы прикасаетесь к этой стене и чувствуете, что она там. Вы говорите: «Она там. Вы чувствуете, что она там?»

Значит, смотрите-ка: где эти инграммы вступают в игру? Они вступают в игру далеко внизу, около 3.5 по шкале тонов — далеко внизу. До этого они его вообще не касались. Но парень согласился, что возможна плохая причина и возможно плохое следствие, и что хорошая причина желательна, как и хорошее следствие. До сих пор он согласился только с этим.

Так вот, вы помещаете сюда ощущение, называемое «стена», а затем вы создаёте протяжённость между собой и стеной, а затем вы протягиваете сюда то, при помощи чего вы ощущаете, и прикасаетесь к этой стене, и вы говорите: «Стена там, и она находится там потому, что я знаю, что она там, поскольку я её вижу».

Далее он согласился с фактом, что есть такая вещь как неправильное поведение и правильное поведение. Он соглашается с этим много раз. Затем он соглашается еще с одним фактом: он соглашается, что существует такая штука — боль. Ему пришлось с этим согласиться. Боли не существует, но он согласился, что она есть. И Боже мой, как же он беспокоится о том, чтобы ее иметь! Боль — это просто драгоценность какая-то! Тот, кто ее придумал, заслужил огромную шоколадную медаль.

Так вот, «вижу» – это всего лишь диапазон восприятия, относящийся к зрению... это волна... это восприятие длины волны фотонов, а фотоны – это производимая энергия, и это просто замечательная штука. Вы можете производить энергию где угодно. Вы можете производить даже фотоны, которые излучает Солнце.

Когда-нибудь я найду его во вселенной. Мы будем вытаскивать людей из этой ловушки, одного за другим, и однажды к нам придет парень. У него будет такой виноватый взгляд! Это будет тот, кто придумал боль. И мы возьмем и все это с ним проодитируем — стандартной действующей процедурой 1950 года*Стандартная действующая процедура 1950 года: десять шагов дианетического процессинга, описанные в книге «Дианетика: современная наука душевного здоровья». Это первая разработанная техника, которая позже неоднократно усовершенствовалась. (смех в зале). И дадим ему тормозного одитора. (Смех в зале.)

Давайте снова посмотрим на эту стену. Мы знаем, что стена находится там, потому что мы можем её видеть. Чтобы мы могли видеть эту стену, нам нужны фотоны. Что ж, это замечательно. Но вы должны поместить сюда зрение, чтобы записывать зрительные восприятия. О, я хочу сказать вот что, когда человек понимает, что он постоянно всё это делает, он понимает, что он помещает зрение на эту... между прочим, когда всё это прорабатывается в процессинге и так далее, порой преклир на какое-то мгновенье теряет свою способность делать всё это, понимаете? Он как бы шарит тут и там, пытаясь вернуть себе эту способность. Он не хочет расставаться с этой способностью, которая связана с МЭСТ-вселенной и которая является самым что ни на есть великолепным автоматизмом, просто превосходный автоматизм... и он не хочет так вот сразу отбрасывать эту способность, но он... мы работаем с преклиром, с мокапами. Мы просим его достигать, мы просим его создать здесь мокап. «Хорошо. А теперь почувствуйте веселье, исходящее из этого мокапа», – и преклир это делает. «А теперь почувствуйте интенсивный свет, исходящий из этого мокапа». Преклир знает; он помещает туда восприятие, и он убирает его оттуда, он помещает туда восприятие, и убирает его оттуда, и он проделывает всё это.

Итак, он должен был согласиться с тем, что боль существует. Ну, на самом деле он согласился с кое-чем еще раньше, со множеством вещей согласился еще раньше, но в той области, которая нас интересует, он согласился с тем, что есть плохое и хорошее, и есть правильное и неправильное. И однажды ему пришлось согласиться с тем фактом, что он как-то «себя ведет». Да, ему пришлось согласиться, что «я говорю себе, что я должен делать».

А потом он вдруг смотрит на комнату, и он смотрит прямо сквозь стену... «Не-а-а-у-у!»

Ну, это самое удивительное. В своей вселенной этот человек настолько прав, что так и происходит. И каждый прохожий на улице думает, что у него есть такая штука. Они говорят себе, что им делать. Они натурально тратят кучу времени на то, чтобы сказать:

Так что он быстренько помещает туда стену и стена снова оказывается на месте. И он говорит: «Ух!» А потом он говорит: «Минутку. Я поместил туда стену, и я убрал её оттуда. Я могу поместить эту стену на полметра дальше а затем поместить её обратно». Так он и делает. Это сработало. Он помещает эту стену обратно, туда, где она и должна быть, и после этого стена не вызывает у него совершенно никакого дискомфорта. Всё хорошо. Стена существует тогда, когда он хочет, чтобы она существовала.

«Ну, теперь надо дойти до угла и достать сигару. Хорошо, я вот я дохожу до угла — и достаю сигару». (Смех в зале.) И вот они ходят взад-вперед: «Сейчас дай-ка я подумаю, дай-ка я погляжу, что мне об этом известно. Что тебе об этом известно? Ну, мне неизвестно, что мне об этом известно, вот что мне известно». Поток сознания, и все такое, и там куча народу — восемь, девять, двенадцать человек, и все обсуждают этот вопрос.

Может ли быть такое, что человек едет в машине и видит большую кирпичную стену, стоящую у него на пути, и он воспринимает эту кирпичную стену, а затем пренебрегает этим и перестаёт воспринимать её... Понимаете, если он перестаёт создавать стену, то он просто закупоривает это восприятие. Стена существует! Вы согласились в этом со множеством людей, и они постоянно прилагают усилия к тому, чтобы создавать эту стену. Над вами довлеет это грандиозное соглашение с другими людьми, так что на самом деле вы просто пляшете под их дудку.

Они устраивают обширную конференцию и вводят принцип большинства голосов. Не знаю, дошел ли кто-то до такого, но можно предположить, что какой-нибудь лечебнице найдется парень, который заставляет контуры придерживаться в общении парламентской процедуры. (Смех в зале.)

Вы въезжаете в эту стену, крылья вашего автомобиля сминаются, всё летит к чёртовой матери и так далее. И вы говорите: «А что если я просто... ну-ка посмотрим, могу ли я поместить... Ну-ка посмотрим. А что если я возьму и перемещу эту кирпичную стену на один квартал вперёд, чтобы я в неё не врезался?» И вы делаете это в последнее мгновенье, прямо перед столкновением, вы просто берёте и перемещаете эту кирпичную стену на один квартал вперёд.

Но он должен был согласиться… чтобы осознавать, он должен был согласиться побыть чем-то неосознающим, и это фундаментальная основа вопроса бессознательности. Чтобы осознавать, он должен был сказать себе: «Так, давай-ка посмотрим, как я узнаю, что я осознаю. Мне нужны доказательства того, что я осознаю. Лучший способ доказать, что я осознаю, это если у меня будут периоды бессознательности, и затем я смогу прийти в себя и сказать: ну, ей-богу, насчет осознания это все правда. Смотрите, я точно осознаю, потому что тогда я не осознавал». Кто же был тем человеком, который был без сознания? Хм-м. Это не мог быть я, потому что я все время на посту, ответственный за самого себя, так что это был не я. Но эта бессознательность… это ведь значит «не здесь», значит… должно быть, что-то еще в это время осознавало, потому что, послушайте, я-то был здесь. То есть, получается, что если бы я спал, что-то еще осталось бы осознающим, потому что если бы что-нибудь произошло рядом со мной, я бы проснулся. Это свидетельствует о том, что что-то там все время сидит на страже. Это не могу быть я сам, потому что лучше всего доказать, что я осознаю, это показать, что я могу не осознавать, и тогда я могу быть уверен, что я осознаю». И он говорит это круг за кругом.

Не делайте этого. Не делайте этого. И есть веская причина, чтобы не делать этого: если вы действительно задействуете свою мощь, то стена в самом деле переместится на один квартал вперёд, и таким образом вы просто разнесёте в пух и прах... что? Реальность огромного количества людей. Иначе говоря, вы разобьёте вдребезги их согласие. Не делайте этого.

Эти разборки с осознанием — как беличье колесо. Я имею в виду, это не имеет никакого отношения к реальности. Парень есть, и точка. Он не осознает, и это просто накладывает другое состояние, но это дополнительное состояние. Он есть. Быть осознающим себя — это вторичное состояние. Он может осознавать себя.

Разумеется, вы никогда и не пытаетесь этого сделать. Вы никогда не пытаетесь этого сделать! Вам это не свойственно.

В действительности, если он на самом деле в хорошей форме, он может осознавать эту собаку на улице, осознавать лошадей, осознавать здания, и он сказал бы, что это уменьшает его способность быть, чем он захочет, в любой момент, когда он захочет этим стать. Но это осознание и это соглашение — не одно и то же. Он просто осознает, что он является самим собой. И таким образом, если он очень хорошо осознает, что он — это он, тогда он чувствует, что он в хорошем состоянии. Это ужасно. Знаете, что такое самосознание? Это та штука, о которой я только что говорил, если использовать шкалу постепенности. Мы просто увеличиваем и умножаем это ощущение осознавания все больше, больше, больше — и получаем эти припадочные конвульсии самосознания, в которых бьется большинство людей вокруг нас.

Вы когда-нибудь задавали преклиру такой вопрос: «Случалось ли вам врезаться во что-нибудь на машине?»

Это начинается с согласия: «Я есть осознающее существо». Парень просто ЕСТЬ, осознающий он или нет. Он ЕСТЬ высоко на шкале тонов, и все, что ему нужно — это сделать постулат насчет того, чтό он есть. И если он захочет быть кем-то или чем-то еще, ему нужно просто сделать другой постулат, а не изменять первый. Он просто делает новый постулат, что он есть, и он может также сделать постулат, что он — осознающий.

—Да, да. – отвечает преклир.

Это нечто такое, что парень не может уразуметь толком, я прямо вижу это сейчас. Кучка упырей уселась в кружок и объясняет новобранцу: «Ну… вообще осознавать — это очень круто, это дает тебе массу ощущений и все такое, а откуда ты можешь знать, что ты на самом деле получаешь это ощущение, если ты не знаешь, что ты — это ты? Ну, это же очевидно. Если ты будешь знать, что ты — это ты, это ощущение будет очень интенсивное, и ты будешь осознавать, кто получает это ощущение, понял? Но если ты не будешь осознавать, кто получает ощущение, тогда как ты сможешь узнать, что это ты его получаешь? Это же само собой разумеется, правда? Ты же согласился с тем, что это хорошо, и мы покажем тебе, дадим тебе прямо сейчас чудесное ощущение». И ему дают некоторое ощущение, а затем ему дают неприятное ощущение. Ему говорят: «Видишь, сейчас ты чувствуешь сильнее, правда?» — и парень отвечает: «Да, похоже, так». Он согласился… в этот момент он согласился, что он может быть осознающим.

—Хорошо, – говорите вы, – а теперь давайте получим видео того, как это резко остановилось...

И в тот же миг, когда вы соглашаетесь: «Я могу быть осознающим», — вы устанавливаете это как временное состояние, как сиюминутное состояние, как желаемое состояние или плохое состояние — как вам угодно. Теперь, установив это, вы можете иметь целое множество состояний. Вместо того чтобы просто быть, с чистым сердцем действовать и чувствовать, и так далее, парень вначале осознает, а затем делает это.

—Да, – отвечает преклир, – у меня есть видео этого инцидента.

Понимаете, вы установили это на обходной контур, так что ему приходится согласиться, что время от времени он не осознает. Он говорит: «Временами я не в сознании. Я ложусь спать». Это суть сна как явления. Он обнаружил: «Я могу согласиться не быть осознающим». О, это интереснейшая вещь. Он может не быть осознающим. Дело может дойти до того, что он согласится быть загипнотизированным. Далее он согласится быть без сознания, и если вы сумеете причинить индивидууму достаточно боли, чтобы ему это не понравилось, он всегда предпочтет иметь некий механизм, благодаря которому он сможет избежать необходимости ее чувствовать. Так он изобретает механизм типа: «О, я в это время был без сознания».

—Что вы там видите? – спрашиваете вы его.

Вот и все. Вот оно — решение. «Я просто ее не чувствовал. Вообще ничего не чувствовал». И он попался.

—Это... это лишь за мгновенье до столкновения.

Вот что такое автоматизм. «Хоть я этого и не чувствовал, но моя бытийность продолжала быть, следовательно, я могу… приостанавливать бытийность — и это очень важный урок. Я могу временно приостанавливать бытийность».

У него по-прежнему есть картинка этой кирпичной стены, дерева, другой машины и так далее – это лишь за мгновенье до столкновения.

Но несколько раз события застают его врасплох: он не успевает сделать крепкий постулат, удар настолько внезапен, что он решает, что не способен приостанавливать бытийность достаточно быстро. И он решает: «Это надо сделать автоматическим: если я получаю удар так быстро, пусть моя бытийность в тот же миг прекращается, и чтобы гарантировать моментальное возникновение не-бытийности, я отступлю на две-три секунды до момента удара и начну не быть в тот момент, и проблема будет исчерпана».

Как же вам разделаться с этой картинкой? Вы можете делать всё, что угодно, одитируя эту картинку, проходить её так и эдак... вы увидите, что её не так-то просто стереть.

Сколько преклиров, которых вы одитировали, не могли определить момент наступления бессознательности, у них он все время оказывался раньше, чем что-то действительно произошло? А затем они некоторое время видели его позже? А затем с огромной осторожностью находили его и могли его рассмотреть. Знаете ли вы, что у человека под наркозом бессознательность наступает за несколько мгновений до — никакого наркоза еще и близко нет, и он не теряет сознания вплоть до наступления бессознательности, то есть, до момента применения наркоза. Но в момент применения наркоза он делает обратный постулат — что он уже некоторое время находится без сознания — чтобы облегчить получение наркоза. А сама по себе анестезия не имеет никакого отношения к сокращению его осознания, кроме только того, что он согласился, что это отношение есть.

Пусть преклир создаст мокап того же самого дерева и пусть он наконец сделает с ним то, что он пытался сделать в тот момент перед столкновением. И как только ему удастся это сделать, эта картинка исчезнет. Я не знаю никакого другого вида процессинга, с помощью которого можно было бы убрать эту чёртову картинку. Она просто сидит у него в голове, сидит и сидит. Очевидно, что преклир остановил время. За какое-то мгновенье до столкновения он пытался взять это дерево и так далее и переместить его на один квартал дальше, чтобы не врезаться в него.

Но есть люди — и это хорошая демонстрация — люди, которым вы можете давать хлороформ, можете давать эфир, можете набить его по уши тиопентал-натрием*Тиопентал-натрий (sodium pentothal): барбитурат в форме соли натрия, использовался для внутривенной анестезии., натриевой селитрой — чем хотите, и он не отключится. Это причина разочарований, которые время от времени случаются в больницах. Врачи говорят: «Он должен заснуть». Нет. Очередное ведро эфира ему выливают на голову. Ничего не происходит. Кто-то высказывается: «Ну, так не бывает, чтобы кто-то остался в сознании после всех этих процедур, он, наверное, уже в обмороке, давайте оперировать. Он извивается как ненормальный — но это просто автоматический рефлекс. Он получил десять литров хлорбутанола и нембутала, куда уж больше?»

Он не остановил время по одной простой причине. Не существует никакого времени, чтобы его можно было остановить, и мы это ещё обсудим. Но там был предмет, и этот человек намеревался изменить местоположение этого предмета в пространстве. Но он не способен сделать это, и он понимает, что он не изменил местоположение этого предмета в пространстве. Так что он по-прежнему находится в этом инциденте, у него есть факсимиле всего этого, он по-прежнему смотрит на это и видит, что местоположение этого предмета в пространстве не было изменено. И он воспринимает это как большую неудачу.

Вот такое большое замешательство в вопросе, что такое за штука — бессознательность. А причина — вот она. Причина в том, что это просто запостулированная бессознательность, но она уже стала автоматической, она стала полностью автоматической. А люди, которые ходят по улицам, сделали ее настолько полностью автоматической, что если вы подойдете и попытаетесь сказать им, что это просто постулат — они посмеются над вами.

Просто заставьте его поупражняться: «Создайте мокап зубочистки и поместите его куда-нибудь. А теперь снова создайте мокап зубочистки и поместите её на пять сантиметров дальше. Теперь снова создайте мокап зубочистки и поместите её на полметра дальше».

Это реальность, крепкая реальность, это полезно, это работает. Если вам причинят слишком много боли, вы потеряете сознание. Это то, что нужно. А вы пытаетесь это убрать как постулат. Но вы не добираетесь здесь до самой основы. Есть моменты времени, когда он это делал. Он сказал: «Я не отвечаю за эти моменты», — понимаете? Это непосредственное применение полной ответственности как теории. «Я не отвечаю за то время, когда я был без сознания».

—Она всё время прыгает на меня и пытается ткнуться мне в лицо. – говорит преклир.

Тем не менее, когда мы выступили с нашей первой книгой, мы успешно донесли до людей, что они ответственны за то время, когда они бывают без сознания. Мы проодитировали это время и вернули его в жизнь. И каждый раз, когда мы одитировали эти моменты и возвращали их в жизнь, мы возвращали преклиру ответственность за этот период жизни, и эти моменты переставали иметь для него такую командную силу. Потому что все, за что человек не является ответственным, воздействует на него, делает из него следствие. Каждый раз, когда он не ответственен за что-то, это может воздействовать на него.

—Ничего страшного, – говорите вы, – ничего страшного. Создайте эту зубочистку и просто удерживайте её в полуметре от себя. Получилось? А теперь сделайте её синей. Теперь сделайте её красной. Переместите её вправо, переместите её влево, то и сё, пятое десятое, тра-та-та... и она это делает».

Он говорит: «Ну, я тут ни при чем». Предположим, мы едем в машине по шоссе, и он говорит: «Я не отвечаю за то, что делает эта машина». И убирает руки с руля. Естественно, в этот самый момент он получит следствие. Вот кто-то болтает с кем-то, они перемывают всем косточки, и он не вступается за своего друга, он говорит: «Ну, это меня никак не касается. Я не отвечаю за это. Этот парень просто треплется. Я за это не отвечаю. Это не моя ответственность, что там этот парень болтает о моем друге. Я тут просто стою». Но в один прекрасный день его друг узнает об этом разговоре, и парень получает следствие.

—Да, – говорит преклир, – теперь она стоит на месте. Он справился с этой зубочисткой.

Каждый раз, когда он уклоняется от управления пространством, энергией или объектами, каждый раз, когда он избегает контроля над этими тремя вещами, он приглашает их командовать собой. Он говорит: «Я не могу ими управлять». А они? Они говорят: «Ага, сырое мясо*Сырое мясо (raw meat): парень, который думает, что он – мозг. Он не знает, что он – тетан, он до этого еще не дошел. Он полагает, что он выродился в кусочек материи, считает себя телом, и так далее. (Лекция СИКСХ - 43).. Мы можем управлять им».

—Хорошо, хорошо. А теперь переместите её на два сантиметра дальше.

Как получить контроль над человеком? Можно сказать: «Дайте ему наркоз». То же самое можно сказать другими словами: «Заставьте его избегать управления пространством, энергией и объектами».

—Она вроде как снова возвращается ко мне.

Как взять парня под свой контроль? Даем ему наркоз. Это устраняет пространство действия и бытийность. Он избегает пространства, в котором он находится в данный момент. Большинство наркотических веществ вызывают такой эффект: парень просто повисает в другом конце комнаты. Он просто выходит из тела. Он думает: «Я без сознания, меня все это не касается», — и выходит. Тетан выходит, а ГС остается и принимает все на себя. ГС груба и тоже не очень сознательна.

—Что ж, – говорите вы, – переместите её на два сантиметра дальше, а затем переместите её на тридцать сантиметров ближе к себе.

Случалось ли вам проходить операции, когда преклир настаивал, что он находится в другом конце комнаты? Мы обычно в таких случаях требовали от него «оставаться в вейлансе». Я думаю, это жестоко (смех в зале). Хотя — это работало. У нас были успехи, несмотря на это.

—Хм, мне не нравится делать это.

Тем не менее, тут перед нами парень, от которого требуется избегать энергии: он не должен лезть в тело, пока его будут резать. От него также требуется избегать управления объектом, а именно: собственным телом. От человека потребовали не управлять пространством, не управлять энергией и не управлять объектом — и пожалуйста! Он без сознания.

—Давайте, переместите её на тридцать сантиметров ближе к себе.

На самом деле вы могли бы просто попросить человека выйти — просто вывести его, так чтобы он перестал контролировать пространство, энергию и объект. Я имею в виду — совсем перестал, чтобы он сказал: «Я не могу контролировать это». Таким человеком можно управлять; такой человек становится следствием. Так люди опускаются по шкале тонов. Он опустился вниз по шкале тонов в той степени, в какой отказался контролировать пространство, энергию и объекты.

—Хорошо, но она просто продолжает приближаться ко мне.

Эту тему можно было бы продолжить. Я мог бы еще много рассказать вам об этом в непосредственной связи с тета-клированием.

—Хорошо. Поместите перед собой две зубочистки. Сделайте так, чтобы они прошли сквозь вашу голову и вышли с другой её стороны.

Многие одиторы подходят к этому по такому принципу. Они как бы говорят:

—О, – говорит преклир, – что ж, хорошо.

«Давайте избегать пространства тела». Я имею в виду, они как бы распространяют такое чувство. «Давайте избегать пространства тела, избегать всей этой энергии, давай выйдем из этого объекта и войдем обратно, ну-ка! Теперь ты контролируешь полностью физическую вселенную и чувствуешь себя лучше?»

—А теперь поместите перед собой ещё две зубочистки. Сделайте так, чтобы они прошли сквозь вашу голову и вышли с другой стороны.

«Да нет», — парень практически без сознания. Он не знает, на каком он свете. Он мгновенно оказывается в ужасном состоянии. И причина его ужасного состояния — то, что вы ограничили его сознание. Вы сказали ему оставить пространство, оставить энергию и оставить объект. Нет, нет, правильный подход к тета-клированию — попросить его принять управление над бóльшим пространством, развивать больше энергии, продемонстрировать ему, что он может иметь неограниченное множество объектов. Знаете ли вы, что у многих преклиров нет никакого пространства, в которое они могли бы войти. Пространство в метре перед ними занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. Пространство в дюйме перед их носом тоже занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. И, понимаете ли, пространство в дюйме за их носом тоже занимать нельзя — оно принадлежит кому-то другому. Дела обстоят так плохо, что парень не владеет пространством даже в том теле, в котором он находится. Тело не владеет пространством, в котором оно находится — это пространство принадлежит правительству или кому-то еще. (Смех в зале.)

—Хорошо.

Вот эти два направления, в которых можно двигаться: если требовать от человека оставить управление пространством, энергией и объектами, перестать их контролировать, он будет опускаться по шкале тонов и придет к состоянию бессознательности. И по мере своего постепенного движения к бессознательности он, конечно, будет брать все меньше и меньше ответственности, потому что ответственность означает не что иное, как управление, принятие контроля над пространством, энергией и объектами. Так что он опускается по шкале тонов, и им все легче и легче управлять, и вот уже им может управлять кто-то другой. Ему нужен теперь кто-то другой, кто будет давать ему пространство, энергию и объекты.

—Поместите перед собой ещё две зубочистки и сделайте так, чтобы они прошли сквозь вашу голову, оказавшись позади неё.

Это социалистическое государство. Там дают гражданам пространство: государство дает тебе жилье, да, и государство дает тебе работу. И государство даст тебе продукты и машины, и по паре обуви на гражданина. А если ты будешь хорошим мальчиком, государство даст тебе медаль. Государство полностью берет контроль над индивидуумами — и что происходит с индивидуумами? Они впадают в гипнотический транс. Государство говорит: «Луна сделана из зеленого сыра». Прямо так и говорит:

—Хорошо.

«Розалина Кокабум в 1821 году полетела на луну и провела в этой области всестороннее исследование и экспертизу, с целью нанести решительный удар капиталистическому строю. Теперь луна вся обследована, вся разложена по полочкам, и на ней установлен наш флаг». И граждане говорят: «Да-да-да, луна сделана из зеленого сыра».

—Ещё две зубочистки.

Ну что за чудесный строй!

—Пожалуйста.

Капиталистический строй действует иначе. Он говорит: «Если ты не сделаешь именно то, что мы тебе велим, мы отберем у тебя твое пространство, отберем у тебя твою энергию и отберем у тебя объекты» (смех в зале). Так что, как видите, он выше по тону (смех в зале). Он просто заявляет, что он это сделает. Ну, и время от времени делает, чтобы был наглядный пример.

—Хорошо. Теперь поместите перед собой эти две зубочистки. Поместили?

Ну, теперь вы видите, о чем мы с вами говорим? Мы говорим об инграммах. Мы снова возвращаемся к инграмме. У нас есть старое определение: инграмма — это момент боли и бессознательности. Давайте определим ее по-новому.

—Да, поместил.

Инграмма — это период отсутствия ответственности. Инграмма — это период, когда индивидуум избегал управления и обладания пространством, энергией и объектами. Инграмма — это период, когда индивидуум оставил пространство, энергию и объекты.

—Хорошо. А теперь переместите их на два сантиметра дальше.

Запишите это определение. Оно станет гораздо более понятным, когда мы дадим определения пространству, энергии и объектам, и выясним, что они такое с точки зрения непосредственного опыта. Но уже сейчас вы можете видеть, как это связано. Пройти инграмму, прохождение инграммы — это метод Стандартной Действующей Процедуры 1950 — 1951 годов. Это способ вернуть индивидууму контроль над тем периодом времени, когда он перестал контролировать пространство, энергию и объекты. Проходя через это снова и снова, показывая ему, что он все же лучше контролировал это, чем он предполагал раньше, вы добиваетесь того, что он вновь берет это под свой контроль. Для этого вы в одитинге проходите, проходите и проходите это.

—Переместил.

Но вот нормальный человек, в здравом уме, вы укладываете его на кушетку, он ложится и зловеще складывает руки на груди. Вы говорите ему: «Хорошо, сейчас двигайся в начало инцидента. Какая первая фраза?»

—Переместите их на тридцать сантиметров дальше.

«Какого инцидента?»

—Готово.

Вы объясняете: «Ну, мы ищем этот инцидент, связанный с твоей соматикой в ноге».

—А теперь переместите их на целый квартал отсюда.

«А я ничего не вижу. Ничего не вижу. Знаешь, у меня сейчас такая реальность, что я даже не знаю, там ли моя нога. Ты просишь меня пройти связанный с этим инцидент, а я, знаешь ли, не могу проходить инциденты с этим, там нет никаких инцидентов, которые были бы с этим связаны. Ты сказал, что это связано с матерью… сказал, что это показала та штука — э-метр, что она показала, что это у меня из-за того, что я хотел свести счеты с матерью, или что мать хотела свести счеты со мной, или я сделал оверт, или что там еще. Я не знаю, что это за штуки, но сейчас я просто… я просто ничего не вижу, и все это полная чушь». Через некоторое время этот парень может сильно разволноваться.

—Хорошо.

Вы просто… вы просто налетели на этот трюк. Наконец мы его открыли. Какую ошибку вы допустили, когда не смогли сдвинуть закупоренный кейс? Вы просто не использовали постепенный подход. Вот и все. Вы сразу копнули слишком глубоко, заставляя это парня взять ответственность за большое количество пространства, большое количество энергии и большое количество объектов одновременно. Вы сказали: «Ну, ладно». Вы без какой-либо воодушевляющей беседы просто внезапно сказали: «Ну, хорошо. Сейчас возьми под свой контроль пространство, энергию и объекты. Давай, милый. Помоги себе сам».

—А теперь поместите перед собой дерево.

«Ох!» Этот парень просто… у него нет инграммного банка, у него нет разума. Он Бог знает где, он отсутствовал все это время. Когда вы начнете тета-клирование, вы мгновенно распознаете такого преклира. Вы тут же вникнете, в чем его проблема. Он не занимает пространство, из которого вы пытаетесь его вытащить (смех в зале).

—Хорошо.

Чем быстрее одитор это поймет, тем он счастливее, потому что некоторые из таких кейсов способны разбить ему сердце. Он говорит: «Вытащить его… вытащить его? Черт, но он же не внутри!» (Смех в зале.) Они негативно снаружи. Они не только не находятся в своих головах, но их еще нужно собрать из огромного количества мест, в которые они когда-то попали, и поместить в их головы, чтобы затем можно было их оттуда вывести. (Смех в зале.) Итак, вы просите его, и если вы просите, соблюдая принцип постепенности… вот что любопытно: если вы используете этот принцип — а в настоящий момент мы его используем — вы действительно сможете проходить локи, вторичные и инграммы с теми преклирами, с кем ранее это было невозможно.

—Переместите его на один квартал вперёд.

Как это делается? Проведите его через очень короткий отрезок времени — неважно, приятный момент, неприятный момент, хороший момент или что-то еще. Просто проведите его через короткий отрезок его жизни, когда он чем-то владел.

—Хорошо.

Побудите его вспомнить что-то, что было для него по-настоящему реально, с чем он был в хорошем общении. Узнаете Прямой Провод АРО? Вот что мы обнаружили на практике: что Прямой Провод АРО оказывает поразительный эффект на психотика и невротика. Переломный момент в одитинге психотика был тот, когда он смог припомнить что-то абсолютно реальное. В тот миг, когда он это смог, он пережил замечательный подъем. Почему? Вы дали ему овладеть одной стомиллиардной в трам-пам-пам-дцатой степени частью пространства и энергии. Вы дали ему эту крошечную вещь. Ее почти невозможно измерить. Но он совершенно внезапно сказал: «О! Я могу чем-то владеть. Я могу что-то контролировать. Знаешь, был момент… в моем прошлом был момент, когда я мог что-то контролировать». Он говорит: «Уф-ф!»

—Поместите перед собой машину.

Если продолжить с этого момента и просто двигаться шаг за шагом, используя реальность всего этого — «стараться одитировать реальность», это звучит забавно — и действительно, такой низкотонный взгляд на вещи скоро обнаружит себя. Зачем одитировать реальность, если ее можно создать? И ваш преклир в какой-то момент придет к мысли, что он может создавать ее. И независимо от того, правильна ли эта мысль или ошибочна, хорошо это или плохо — ему станет значительно лучше. Зачем ее одитировать, когда ее можно создавать?

—Хорошо.

Мы, однако, продолжим наш разговор об этом.

—Переместите её на один квартал в...

Если мы можем пройти с ним лок, неважно, насколько короткий, это восстанавливает для него некоторое пространство. На самом деле он был прав. Он имел право зайти в тот дровяной сарай, и нечего было его шлепать! Боже мой, какая это большая победа! Вы вернули ему немного пространства в прошлом, пространства, в котором ему постоянно отказывали. И вы работаете с его вхождением в комнаты, заглядыванием в коробки, влезанием куда-нибудь, пока, наконец, он не найдет случай, когда он куда-то вошел. Вы можете проодитировать моменты, когда он не хотел входить, пока он не почувствует себя абсолютно свободным войти в этот сарай. Конечно, с тех пор, как его отшлепали в этом сарае, прошло уже сорок лет, но вы обнаружили бы, что случись ему в сегодняшней жизни идти к этому сараю, он чувствовал бы себя довольно неуверенно. Кто-то действительно отобрал у него пространство, энергию и объекты.

—Не-а, она всё время возвращается на то же самое место.

Итак, мы вернули ему маленький кусочек пространства. А имел ли он право что-то делать? Выясним, кто сказал, что он не имел права что-то делать, вытащим это и уберем.

—Возьмите и бросьте эту машину себе за спину. Поместите перед собой ещё одну машину, бросьте её себе за спину. Поместите перед собой ещё одну машину, бросьте её себе за спину. Поместите перед собой ещё одну машину, бросьте её себе за спину. Поместите перед собой ещё...

Имел ли он право распоряжаться своей обувью? Это может быть слишком круто. Имел ли он право расчесывать себе волосы? Имел ли он право чем-нибудь владеть? Объектом? Контролировать что-то — он мог? Да. Вдруг, совершенно внезапно он — уффф! И далее нужно пройти все это снова: больше пространства, больше энергии (видите: энергия — это действие), и объект. И если вы просто продолжите, переходя от инцидента к инциденту по принципу постепенности, находя инциденты чуть побольше, только чуть-чуть побольше: в них чуть больше пространства, чуть больше делания, чуть больше объектов — вы сможете проходить локи, вторичные и инграммы.

—Да, у меня получается. Я бросаю их себе за спину. Там уже куча металлолома.

Что такое вторичная? Вторичная — это очень тяжелый момент потери. Это либо гнев по поводу потери, либо страх потери, либо страх из-за свершившейся потери, либо понимание поражения и апатия, то есть не только чувство поражения, но и ощущение, что уже никогда больше не выиграешь. Это у нас есть. Мы знаем это уже давно, так что давайте рассмотрим вторичную именно в таком ключе.

—Хорошо. Поместите бомбу в центр этой кучи металлолома и взорвите её. Хорошо. Готово? А теперь поместите машину перед собой и переместите её на один квартал вперёд.

Прежде всего, владеет ли этот человек чем-то в настоящем времени? Есть ли что-то его? Парень покрутится-покрутится и скажет: «Дайте-ка подумать: вот галстук — нет, галстук мне подарила тетя Берта, а я всегда должен был беречь вещи, подаренные тетей Бертой, ботинки и все такое. Я работаю на такую-то компанию, и компания дает мне практически все, чем я владею. И… а вот… э-э… черт, получается, что реально я не владею этим. Дом принадлежит моей жене. Машина… машиной владеет финансовая компания (смех в зале). Э-э… так…(пауза) О, знаете что: у меня в верхнем ящике стола лежит зубочистка, так вот, я думаю, что она — моя».

—Да, я могу это сделать.

«Почему вы считаете, что вы владеете этой зубочисткой?»

—Где картинка этого несчастного случая?

«Ну, я сам ее выточил». (Смех в зале.)

—Какого несчастного случая?

Двигайтесь по шкале постепенности, дайте ему вступить во владение тем, что ему принадлежит, и вы обнаружите, что это — очень интересный процесс.

Вы позволили ему сделать то, что он пытался сделать, – он пытался переместить это дерево, эту машину, эту кирпичную стену, и он знает, что он может сделать это в его собственной вселенной. И он хочет лишь одного: восстановить свою способность делать это в собственной вселенной. И он держится за МЭСТ лишь потому, что у него есть эта неспособность – он не может делать всего этого в собственной вселенной.

И знаете ли вы, что произойдет? Парень сможет пройти вторичную. У него умер папа, вы хотите снять с этого горе — вам совершенно не нужно, чтобы он продолжал ходить с этим горем. И вы хотите снять с парня это горе. Но на чем основана эта потеря? Чем он владеет? Что он мог бы потерять? Что он мог бы потерять без вреда для себя? Без чего он не мог бы обойтись? Вы увидите, как сфера его обладания начинает увеличиваться в отношении объектов.

МЭСТ – это вторичное проявление. Рассмотрим такую вещь как деньги. Парень думает, что ему нужны деньги для того, чтобы что-то приобрести. Это очень интересно. Если вы попросите того или иного преклира создать мокап монеты в двадцать пять центов, то большинство из них вообще не смогут ни черта сделать. Она будет расплываться у них перед глазами, она будет то и сё, она будет смещаться туда-сюда.

Что он может делать и чего не может? — и его сфера деятельности начнет расширяться. Кем он может быть, кем он не может быть? — и начинает расширяться область его пространства. Вам нужно поднять его до такого уровня, когда он сможет что-то оплакать, потому что большинство мужчин в этом отношении пребывают в апатии.

И вы говорите: «Хорошо, давайте просто возьмём слиток серебра». Преклир может это сделать. «Перемещайте его туда-сюда. Возьмите слиток золота, слиток меди, перемещайте всё это туда-сюда, двигайте их туда-сюда. Играйте ими в шахматы. Пусть они двигаются по кругу, пусть они перемещаются сюда, перемещайте их туда. Взорвите их все».

Семьдесят шесть триллионов лет вселенная МЭСТ играет в такую игру: «Посмотри-ка, это твое. Взял? Крепко держишься? Ты уверен, что владеешь этим — ты уверен в этом прямо сейчас? Вжик! (Смех в зале.) — «Ну, похоже, оно было не твое. Вот тут есть для тебя кое-что другое». (Смех в зале.) В этой игре — корень многих зол.

—О, я не могу.

Далее: лок — это легкий инцидент. Локи основываются на вторичных и инграммах, и множатся из-за них же. Парень теряет бабушку, это вторичная, заряд горя. Он теряет бабушку и с этого времени начинает накапливать локи, связанные с потерей людей, пока не рехнется и не начнет бояться потерять что угодно. И вот он боится потерять часы, или он чувствует, что покончит с собой, если потеряет еще хоть одну вещь в жизни.

—Хорошо. Сложите эти три слитка вон там. А теперь возьмите целую кучу таких слитков. Давайте просто возьмём шесть слитков серебра, шесть слитков золота и шесть слитков меди. Готово? Поместите их вон туда. Хорошо, а теперь возьмите ещё шесть слитков, ещё шесть слитков, и ещё шесть слитков и поместите их вон туда. Сделали? Хорошо. А теперь пусть к двери подъедет большой грузовик и начнёт сгружать в гостиную слитки золота. Готово? Готово? Положите все эти слитки в ящики и сложите их там. Хорошо. А теперь пусть вся улица заполнится грузовиками, и пусть эти грузовики начнут выгружать золото перед домом. Сложите там всё это золото. А теперь поставьте там охранников.

Что такое вторичная? Вот та крупная потеря. Лок, который держится на инграмме физической боли, возникает в те моменты, когда ему напоминают, что у него есть сильный момент физической боли и бессознательности. Так что каждый раз, когда он думает, что эта штука снова здесь, он становится немножечко бессознательным. И он хочет, чтобы у него была эта инграмма, потому что не верит в свою способность действовать в критической ситуации достаточно быстро. Он думает, что научился этому, но способ, который он нашел — это поставить дело таким образом, чтобы получить автомат, который делает чик-трак и все за него решает.

—Мне не нужны никакие охранники – там уже слишком много золота.

Как люди гибнут? Они начинают гибнуть в тот момент, когда вбивают себе в голову, что им больше нельзя полагаться на самих себя. Не считая возможным полагаться на себя, они вынуждены полагаться на что-то еще, но они больше никому не доверяют. И вот они создают инграммный банк и полагаются на него.

—Хорошо. А теперь возьмите крупицу золота. Взяли? Взорвите её.

Или, боясь действовать, они выходят и сооружают храм, устанавливают на алтаре идола и полагаются на него. Или едут в Лас-Вегас со словами: «Вручаем свою судьбу госпоже Удаче». Они слагают с себя ответственность в надежде, что то, за что они сняли с себя ответственность, снова будет у них. Так возникает взаимодействие.

И вы как будто видите, как этот человек начинает с опаской озираться по сторонам, чтобы удостовериться, что перед домом полным-полно золота и за домом полным-полно золота, и кругом полно золота. И затем он говорит: «Что ж, мы можем пожертвовать этой крупицей золота». И эта крупица – бах! И он скажет: «Хм!» Вероятно, он будет чувствовать себя точно так же, как Джим Фиск, или как там его, который прохаживался по фондовой бирже после удачного дня и раскуривал сигару стодолларовой бумажкой. Преклир будет чувствовать себя точно так же.

Следовательно, как нужно проходить локи, вторичные и инграммы? Проходите их по принципу постепенного восстановления уверенности преклира в своей способности контролировать пространство, энергию и объекты. Вы можете использовать это, а также СДП ’50 и «Исходные тезисы».

Хорошо. Вы берёте кусочек золота и взрываете его. Вы берёте слиток золота и взрываете его. Вы берёте два слитка золота и взрываете их. И вдруг преклир начинает делать это как-то неохотно.

На самом деле я думаю, что техника «Исходных тезисов» лучше, это техника 1948 года. С ее помощью можно одитировать все эти вещи.

Пусть улицу снова заполнит армада грузовиков и пусть вырастет ещё одна гора золота. И пусть вся комната заполнится золотом, пусть стены заполнятся золотом, пусть вся мебель заполнится золотом и пусть... А затем пусть вся комната заполнится серебром. И преклир скажет: «К чёрту всё это». И он взорвёт комнату, он взорвёт все эти горы золота на улице и так далее. Он готов.

В этой технике можно проходить любую инграмму из банка. Если вы не можете пройти инграмму, вам нужно пройти что-то ей подобное.

Конечно же, он пытается... он возвращается в свою собственную вселенную. Это всё, чего он хочет.

Итак, какие-то вещи прояснились? Вы всегда можете пройти с преклиром инграмму, если только не будете настаивать на прохождении инграммы более тяжелой, чем он способен проходить. Однажды вы уже слышали об этом. Но как на самом деле вы подберетесь к ней? Вы подберетесь к ней, проходя лок и таким образом восстанавливая вашего преклира.

После того, как этот процесс у вас пошёл полным ходом, вы переходите к бумажным деньгам. Возможно, с бумажными деньгами у вас будет несколько меньше трудностей. Вы просите преклира создать немного бумажных денег и ещё немного бумажных денег, вы просите его создавать пачки бумажных денег. И вдруг вы обнаруживаете, что каждый раз, когда вы добиваетесь, чтобы преклир поместил перед собой бумажные деньги, банкноты так и начинают вылетать из бумажника и они вылетают оттуда всё быстрее, фр-р-р-р, фр-р-р-р!

В связи с этим я хотел бы обсудить еще один момент. Это такое небольшое замечание, что в целом весь предмет локов, инграмм, вторичных и так далее разрешается сейчас Творческим процессингом. Вам нужно знать, что такое локи, вторичные и инграммы, и уметь работать с ними как таковыми, иначе вы не станете искусным мастером в Творческом процессинге. Но вы обрабатываете их прямо и непосредственно тем, что побуждаете преклира владеть его собственным пространством, его собственной энергией и его собственными объектами. И когда он завладеет своими собственными пространством, энергией и объектами, весь этот хлам вселенной МЭСТ — фьюить.

Пусть преклир создаст мокап своего тела и пусть он создаст мокап кучи бумажных денег – этот процесс подобен урагану... это просто вууух. Через некоторое время ваш преклир сможет помещать бумажные деньги повсюду. И забавно здесь то, что ему придётся немного разобраться во всём этом: он заглянет в свой бумажник, и деньги будут выглядеть для него тем, чем они и являются – конфетти. Даже хуже... даже хуже, они будут выглядеть для него несколько хуже, чем мокапы, которые он создавал. Однако деньги обладают покупательной способностью и многими другими качествами, и у преклира восстановится восприятие денег, его точка зрения на деньги будет реабилитирована.

Он не только не будет уклоняться от них, он будет завладевать ими с сумасшедшей скоростью.

Однако вот что интересно: возможно, вам пришлось здорово помучаться с каким-нибудь преклиром – вы буквально лупили его по голове, постоянно пытаясь научить его уму-разуму, чтобы он относился к деньгам разумно и рационально. В том, что касается денег, он просто сумасшедший. Так вот, этот процесс, который я вам только что описал, позволяет исправить всё это. Странно, не правда ли?

Так что урегулируйте все это в целом с помощью Творческого процессинга; урегулируйте преклиров: вы знаете, что у парня есть инграмма, знаете, что у него есть Факсимиле 1, знаете, что у него есть что-то еще. Прорабатывайте это процессингом Творчества. Но не упускайте из виду тот факт, что вы работаете с тем, что он считает реально существующим.

Является ли МЭСТ-вселенная иллюзией? Что ж, когда вы берёте под контроль иллюзии, вы разрешаете проблему с этой чёртовой вселенной и вы разрешаете проблемы, которые она несёт в себе. Однако если вы так и будете относиться ко всему этому, как к чему-то реальному, то вы не сможете разрешить все эти проблемы. Ха! Иллюзия ли это?

Давайте сделаем перерыв.

Так вот, всё это необязательно является неопровержимым доказательством того, что МЭСТ-вселенная – это иллюзия, вовсе необязательно. Мы получили бы очень интересное доказательство этого, если бы вы стали ходить тут и там, разбивая вдребезги согласие людей... разбивая вдребезги их реальность.

Если бы вы прошлись по улице в трёх метрах над землёй, вообще не касаясь тротуара, – вот вы идёте себе в трёх метрах над землёй, и все видят вас, вы собрали бы огромную толпу. Вы разбили бы реальность этих людей в пух и прах.

То же самое: представьте, что вы вдруг протягиваете руку и в ней оказывается десятидолларовая купюра. Вы отдаёте кому-нибудь эту бумажку и идёте дальше по улице. Вы видите нищего и говорите ему: «Получай десятку». В вашей руке ничего нет – и вдруг в ней появляется десять долларов. Нищий берёт у вас эту купюру, и на ней написано: «Авраам Линкольн» или «Джордж Вашингтон» или что там у нас пишут на десятидолларовых купюрах... «Бенджамин Франклин»? Нет, это на сотенных.

Как бы то ни было. Если бы вы могли это сделать, и если бы эти деньги попали в обращение, то это была бы хорошая проверка. Это была бы всем проверкам проверка, не правда ли? Это была бы настоящая проверка. Но тут вам, конечно же, нужно подумать о последствиях всего этого. Если вы вдруг начнёте это делать, и на этих купюрах (вы должны быть в хорошей форме, чтобы создавать деньги)... на этих купюрах должны быть правильные номера и всё остальное, они должны приниматься правительством США, и всё такое... вы отдаёте себе отчёт в том, какой это уровень ответственности? Вы выпускаете в обращение деньги и эти деньги везде принимаются к уплате – это уровень ответственности правительства. Так что если вы готовы взять на себя такую ответственность, то вы можете провести эту проверку. Но это настоящая проверка. Для многих людей это было бы неопровержимым доказательством.

Но что бы вы думали? Это вообще ничего не доказывает. Это ничего не доказывает - именно так учёные проверяют правильность тех или иных положений в науке. Они говорят: «Хорошо, тра-та-та и тра-та-та. А согласуется ли это с тем, что мы наблюдаем в физической вселенной? Нет. Нет».

Но что изучает наука? Наука изучает физическую вселенную. Таким образом, учёные изучают что-то, что поддаётся проверке в физической вселенной. Вы видите разницу? Следовательно, физическая вселенная является критерием истины в их исследованиях, поскольку они изучают физическую вселенную.

Так вот, не путайте это с тем, что изучаем мы с вами. Мы имеем дело с опытом человека. Это то, что нам нужно, и это то, истинность чего мы проверяем. Итак, поскольку мы проверяем истинность опыта, то давайте проверять это на опыте. И давайте не будем забывать, что опыт... просто немного приоткройте свой разум... и давайте не будем забывать вот о чём: опыт вовсе не обязательно как-то связан с физической вселенной. Опыт не обязательно связан с физической вселенной.

Понимаете, это будет ужасной произвольностью, если мы скажем, что весь опыт человека должен быть связан с физической вселенной. Вы сразу же видите, что это не так. Поскольку вы знаете, что человек жив настолько, насколько он способен мечтать. Является ли МЭСТ-вселенная иллюзией? Вы можете проверить это следующим образом. Если человек теряет свою последнюю мечту, он становится трупом. Не убивайте человека при помощи пуль, поскольку на самом деле пулями его вообще не убьёшь. Мы можем доказать это, проведя соответствующую проверку с Е-метром. Нет. Если вы хотите убить человека, разбейте его мечты, одну за другой. Лишите его целей и разбейте его мечты.

А что чаще всего говорят люди? «Я утратил свои иллюзии. У меня больше нет иллюзий». Человек знает, что с ним не так. Он утратил свои иллюзии. Именно это он вам и говорит. Это он. Он потерял себя, лишившись иллюзий. Человек умирает, когда умирает его последняя мечта, вот и всё.

Пройдитесь по городским трущобам. Посмотрите на бродяг. Просто поговорите с этими бродягами и вы узнаете, что они больше ни о чём не мечтают, они не мечтают иметь что-либо. Они уже не могут ничем быть, только бродягами.

Если вы отправитесь в тюрьму, вы узнаете, что преступники все как один утратили самоуважение. Если мы спросим преступника, уважает ли он себя, если мы будем настойчиво его об этом расспрашивать, то он скажет:

—Однажды я понял, что не могу доверять самому себе.

—Как вы это поняли?

—Я ударил свою мать.

И если вы дадите ему банки в руки, вы найдёте подтверждение тому, о чём мы говорили выше.

—Я предал товарища Я сделал то-то и то-то. Поэтому теперь я гроша ломаного не стою. Для него не является мерилом то, сколько МЭСТ у него было. Даже для самого последнего преступника не является мерилом то, сколько МЭСТ у него было или в какой степени он сам был МЭСТ. Мерилом для него является вот что: «Я обнаружил, что существует плохой опыт и я сам был причиной этого плохого опыта, следовательно, я не могу ничем быть – я не позволю себе чем-то быть». И это преступник.

Если вы когда-нибудь начнёте одитировать преступников, то знайте, что их очень легко одитировать. Вам нужно лишь восстановить веру человека в себя. Это очень просто. Он потерял веру в себя.

Что же такое вера в себя? Это способность снабдить себя приемлемой иллюзией, такой иллюзией, которую другие люди нашли бы приемлемой. В МЭСТ-вселенной всегда приходится добавлять эту оговорку, это произвольный ограничитель – «которую другие люди нашли бы приемлемой». Но это не так в собственной вселенной индивидуума, в собственной вселенной эта иллюзия должна быть приемлема лишь для него самого. И он знает, приемлема ли она для него. Это его уровень уверенности. Приемлемо ли это для него? «Да» или «нет». Здесь не встаёт вопрос о том, приемлемо ли это для кого-то ещё?

Вот одна из грандиозных уловок МЭСТ-вселенной: «Докажи это, иначе мы это не примем». Или: «Мы согласимся с этим, если ты согласишься вот с этим». Обмен иллюзиями. И таким образом появляется вселенная.

Хорошо. Ребёнок видит мир вокруг себя очень-очень ярким. Ребёнок приходит в этот мир, считая себя свободным. Для него всё опять начинается сначала, у него снова есть шанс. На этот раз он сделает в этой вселенной что-то потрясающее. Он добьётся успеха и так далее. У него снова есть надежда.

Но чем больше он теряет эту надежду, тем быстрее он начинает катиться вниз и тем более невыносимым он становится. Поначалу этот ребёнок видит всё очень ярким. Иначе говоря, он может с огромной лёгкостью помещать восприятие вовне и воспринимать всё это. Мир видится ребёнку прекрасным, он в какой-то степени свободен и так далее.

А затем его начинают обрабатывать и говорят ему: «Джонни, зачем ты позволил так разыграться своему воображению? Ты ведь прекрасно знаешь, что у нас на заднем дворе нет никакого линкора». Он знает, что на заднем дворе нет никакого линкора. Он никогда в жизни и не ошибался на этот счёт. Но он хочет поставить линкор на заднем дворе, дайте ему поставить линкор на заднем дворе, вместо того, чтобы поднимать такой...

Почему эта МЭСТ-вселенная и люди, которые становятся сильно МЭСТифицированны, люди, которые становятся сильно МЭСТифицированны... почему они так настаивают на том, чтобы мы ничего не воображали? Почему? Потому что если вы разойдётесь не на шутку... Они, в сущности, знают... они знают, что единственный способ разнести их в пух и прах – это внезапно преподнести им какую-нибудь иллюзию, которую им придётся принять. И это представляет для них огромную опасность.

Джонни может зайти в дом, и Джонни опасен! Он постоянно воображает, будто он стреляет по тиграм на заднем дворе. А что если он пойдёт на задний двор, придумает там себе тигра, а потом приведёт этого тигра в дом? На самом деле именно эта мысль у них и возникает.

На самом деле вы можете порасспросить его маму.

—А что он придумывал?

—О, он придумывал всякие ужасные вещи, плохих людей и всё такое, и эти... всё такое, и он придумывал всё это.

—А что в этом плохого? – спрашиваете вы.

—О, но ведь это ужасные люди!

Вот она вам это и выдала. Она точно знает, что может случиться.

Если бы Джонни действительно разошёлся, он мог бы вообразить себе Джесси Джеймса, а Джесси Джеймс вошёл бы в дом и после этого там, вероятно, не осталось бы никакого серебра. А если бы Джонни поставил линкор на заднем дворе – чёрт возьми - этот линкор был бы на заднем дворе! А ведь на орудийных башнях так трудно выращивать цветы.

Итак, иллюзия ли это? Что ж, здесь мы находимся на определённом уровне общения.

В прошлом иллюзия определялась как что-то, чего не существует. Следовательно, иллюзия – это нечто несуществующее. О, это... все в общем-то понимают слово «иллюзия» как что-то, чего не существует. А когда вы говорите, что нечто не существует, вы имеете в виду, что это нечто невозможно испытать на собственном опыте. Но я сию же секунду продемонстрирую вам, что вы можете испытать иллюзию на собственном опыте и что иллюзии существуют. Итак, существование может быть иллюзией, не так ли?

Итак, иллюзия может существовать, потому что вы можете испытать её на собственном опыте – если мы определим иллюзию как нечто, что можно испытать на опыте.

У вас должно быть нечто, что можно испытать на опыте, – только тогда кто-то может согласиться с этим. Необходим опыт. Итак, когда мы говорим об опыте, мы поднимаемся на несколько ступенек над МЭСТ-вселенной – мы поднимаемся гораздо выше того уровня, на котором находится МЭСТ-вселенная. Мы возвышаемся над энергией, над пространством, поскольку для того, чтобы существовала идея, не требуется пространство. Вы это знаете. Вам не нужно пространство, чтобы иметь какую-либо идею.

А когда вы создаёте иллюзию, то прежде всего вам необходимо иметь пространство. Что ж, пространство может... это опыт. Итак, то, что вы создаёте, вы можете испытать на опыте. То, что создано, можно испытать на опыте. Таким образом, вы можете создать всё, что угодно, и то, что вы создадите, будет существовать, если это можно испытать на опыте.

Я не пытаюсь играть словами, я просто пытаюсь повысить уровень общения в отношении этого. Было бы нечестно сказать: «Хорошо...» У меня нет более подходящего слова, чем «иллюзия». Я мог бы назвать это словом «вимзик» и, пожалуй, мы с вами достигли бы большего согласия в отношении этого.

Когда я говорю, что стена – это иллюзия, я не говорю, что вы не можете испытать стену на опыте. Вы можете испытать эту стену на опыте; очевидно, что вы можете испытать её на опыте. И когда я говорю, что она не существует, я просто имею в виду, что она необязательно должна существовать произвольно, независимо от опыта, вот и всё. Независимо.

Так вот, есть одно очень забавное обстоятельство, имеющее отношение к пространству и тому подобным вещам: люди соглашаются с чем-то, а затем это соглашение просто продолжает существовать. Это не означает, что вам не нужно подкреплять это соглашение... что вам не нужно соглашаться со всем этим ещё больше, чтобы воспринимать несколько лучше. И если вы хотите как следует что-то рассмотреть, то вам нужно подойти к этому предмету, чтобы он оказался, что называется, «поближе» к вам. Иначе говоря, вы хотите как следует на что-то посмотреть. Что это значит? Это значит: «Я хочу получше испытать это на собственном опыте».

Итак, если мы просто отбросим в сторону всякое замешательство по поводу «Иллюзия ли это?» или «Что мы подразумеваем под словом "иллюзия"?»... под словом иллюзия мы подразумеваем лишь следующее: то, что создаёт индивидуум и что можно испытать на опыте – это техническая дефиниция.

А что мы подразумеваем под словом «реальность»? Мы подразумеваем то, что создано и что все испытывают на собственном опыте благодаря соглашению. То, что создано (это может быть создано одним индивидуумом или многими) и может быть испытано на опыте всеми. Для наших целей мы будем называть это реальностью.

А что такое делюзия? Это что-то, что кто-то другой создал и, исходя лишь из собственного желания, пытается навязать нам это как обязательный опыт... исходя лишь из собственного желания, пытается навязать нам это как обязательный опыт.

Итак, чего мы пытаемся добиться при помощи процессинга и этой небольшой диссертации на тему иллюзии... чего мы пытаемся добиться при помощи процессинга, так это вернуть преклиру возможность выбора. Мы возвращаем ему способность выбирать: испытывать ли ему что-то на собственном опыте или не испытывать. И мы возвращаем ему эту способность при помощи одного-единственного способа – мы реабилитируем его способность создавать и испытывать на собственном опыте какую-либо вселенную.

Если мы сумеем добиться, чтобы преклир независимо ни от чего создавал и испытывал на собственном опыте какую-либо вселенную, то, как ни странно, он обретёт большую свободу выбора в отношении своей способности испытывать всё это на собственном опыте. Он будет видеть мир настолько ярким, насколько ярким он хочет его сделать, а не настолько, насколько ярким он должен быть, по словам людей.

Огромное множество людей испытывают массу трудностей из-за всего этого. Они говорят: «Этот свет слишком яркий. Слишком сильно пылит. Мне слишком жарко. Здесь слишком холодно. Я чувствую себя некомфортно. Я слишком толстый. Я слишком худой. Я то, я сё, я...» Они постоянно жалуются по поводу произвольно навязанной им необходимости испытывать что-то на собственном опыте.

Человек говорит: «Мне не нравится испытывать на собственном опыте эту пыль. Мне не нравится, что я должен испытывать на собственном опыте то, сё, тепло, жару, холод, и при этом меня даже не спросили, хочу ли я этого. Я... это... этот проклятый произвольно навязанный мне опыт... мне это просто не нравится, вот и всё».

Как вы можете увеличить способность человека выбирать? Позволив ему сбежать от всего этого? Нет. Потому что сбежать от чего-то значит ещё больше согласиться с этим; в этом случае вы не только соглашаетесь с тем, что это существует, – вы соглашаетесь с тем, что это существует и что это опасно.

Так что в этом случае вы усиливаете соглашение.

Вы знаете, что если человека внезапно испугать, то он может прийти в состояние гипнотического транса? А если вы внезапно напугаете человека и очень быстро что-нибудь ему скажете, то он получит превосходную инграмму. Вы демонстрируете человеку: «Это опасно». Он быстро сбегает из этого места, вы помещаете прямо туда какой-нибудь опыт, и когда человек пытается вернуться и снова занять это место, он попадает прямо в этот опыт, и с этого момента он будет находиться под контролем этой штуки.

Это та уловка, при помощи которой достигают соглашения. Вы можете понаблюдать, как это происходит в жизни: люди становятся тем, чего они боятся. Люди создают то, что их пугает.

Может быть так, что... например, на причале работает большой, тяжёлый кран, он ездит по причалу туда-сюда и загружает корабли. В один прекрасный день появляется крановщик, который говорит: «Этот кран опасен. Он может то и он может сё, и никогда не знаешь, чего от него ждать». И крановщик говорит ещё кому-то в порту: «Эта штука опасна. Она может то и она может сё. И никогда не знаешь, чего ждать от этого крана». Затем появляется ещё кто-то и крановщик ему говорит: «Вы знаете, этот кран просто плохо сконструирован, он опасен и он может то и он...» Затем появляется новый крановщик и, когда он приходит работать на кране, ему говорят всё это. Новый крановщик начинает управлять этим краном и он думает: «Я управляю опасной штукой и может случиться, что этот кран начнёт делать не то, чего я от него хочу. Я на самом деле не могу его контролировать. И все эти рычаги, возможно, делают не то, что они должны делать». И в результате он сбрасывает груз металла на группу портовых рабочих. Таков закономерный результат этого.

Этот человек в конце концов создал нечто, от чего он может убежать. Ему сказали, что дело обстоит таким образом, и он готов из кожи вон вылезть, стараясь превратить этот кран во что-то, что оправдало бы его страхи. Ему необходимо, чтобы этот кран был чем-то опасным, раз уж он его боится, и чем опаснее этот кран, тем менее трусливым будет выглядеть этот человек, боясь его. Так что он будет преувеличивать всё это. Иначе говоря, он просто изменяет деятельность, преувеличивая или преуменьшая опыт.

Давайте дадим определение слову «опыт». Опыт необязательно связан с пространством, энергией и предметами. Он необязательно связан с пространством, энергией и предметами. Просто здесь, в МЭСТ-вселенной, нам с вами кажется, что это должно быть именно так, поскольку МЭСТ-вселенная создана из согласия в отношении пространства, энергии и предметов. Но как только вы подумаете, что всё сводится лишь к этому... Опыт может передаваться от одного разума к другому в виде постулата без всякого пространства. Таким образом, постулат может быть опытом, не так ли? Но вы думаете... но вы думаете, что опыт начинается с различных вещей, с постулатов.

Так вот, забавно в этом то, что сам постулат – это шкала градиентов. Это не что-то абсолютное. Когда вы начнёте отменять постулаты и когда вы будете использовать цикл действия процессинга постулатов, вы поймёте, что я имею в виду. Вы будете поражены, когда увидите, сколько МЭСТ заключено в постулатах и до какой степени человек обычно бывает погружен в МЭСТ, когда создаёт постулаты. Он несвободен, когда создаёт постулаты. Когда человек начинает использовать цикл действия, связанный с постулатами, он впервые понимает, что его способность принимать решения порабощена МЭСТ.

Так вот, вы можете поднять постулат вот на такой уровень, на котором он будет существовать просто как чистый опыт, не имеющий никакого отношения к действию. Итак, когда мы говорим «опыт», у нас опять-таки возникают небольшие сложности с общением. Обычно опыт связан с действием, правильно? Что ж, давайте разберёмся со всем этим чуть-чуть лучше и скажем, что опыт – это всего лишь критерий существования. Опыт – это критерий или восприятие существования.

Люди говорят: «Этот парень не может как следует работать в этом магазине, потому что у него нет никакого опыта». При этом имеется в виду, что он не узнал данные, имеющие отношение к этому магазину. Вот что при этом имеется в виду. Итак, данные на самом деле существуют не во времени и пространстве. Магазины работали в соответствии с определёнными принципами в течение чертовски долгого времени, и они будут работать в соответствии с теми же принципами в течение чертовски долгого времени. Так что когда мы говорим «опыт», мы на самом деле не имеем в виду какие-то данные, которые существовали бы во времени, так ведь?

Так вот, вам незачем ломать голову над всем этим. Давайте просто... я говорю всё это в основном, чтобы внести ясность, чтобы мы не уходили в сторону от предмета. Поскольку мы занимаемся очень простым делом.

Вселенную можно создать из пространства, энергии и предметов. Любая вселенная может существовать. Её можно воспринимать, следовательно, она может существовать.

Это старые положения, которые были высказаны ещё Декартом и к которым возвращаются снова и снова, только другие делают это на несколько более грубом уровне, чем тот, на котором действуем мы с вами. Поскольку, ей-богу, мы с вами располагаем неопровержимыми доказательствами. Мы можем доказать, что этот опыт существует.

Как можно доказать, что опыт существует? Разумеется, получая опыт. Вот на каком уровне мы действуем.

Таким образом, вы можете создать вселенную из пространства, энергии и предметов.

Вы также можете создать вселенную из пятимерного пространства, и мы могли бы назвать это «проективность» и «разрушийности». Вы можете сказать: «После того, как этот предмет существовал в течение определённого периода времени, он автоматически исчезает. Следовательно, здесь действует ограничивающий фактор, и пятимерное пространство способствует всему этому, поскольку любой предмет, попадающий в области искривления пятимерного пространства, становится "разрушенным". Так что существует лишь та энергия, которая находится в свободных областях. Так вот, всё это существует, и таким образом мы получаем вселенную, которая... щёлк».

У вас есть новая вселенная на один день, а затем эта вселенная – раз. И у вас есть новая вселенная на следующий день. Понимаете, вы не можете «состыковать» куски этого пятимерного пространства, так что в нём должны быть дыры. А когда всё это перемещается, то предметы попадают в эти дыры, которые, конечно же, не существуют. Так что по природе своей это пространство не может существовать, однако это пространство может существовать. Это не важно. Я хочу сказать, что это кажется глупым, но вы можете сделать всё, что угодно.

Вот один из замечательных приёмов: вы просите преклира, чтобы он создал мокап небольшого куска пространства перед собой, а затем поместил туда что-нибудь; пусть он поместит куклу или ещё что-нибудь в центр этого пространства. «Хорошо. Вы поместили куклу в центр этого пространства? А теперь возьмите два крайних конца этого пространства и скрутите его. А теперь скрутите его в другую сторону. Что происходит с куклой?»

И преклир отвечает: «Ну, кукла... хм! Когда я это делаю, кукла сминается. Хм, это интересно, да».

И вы говорите: «Хорошо. А теперь немного сожмите это пространство. Теперь верните его в исходное состояние. Сделали? А теперь снова скрутите его, чтобы вы знали, что это ваше пространство. Хорошо. А теперь просто, чтобы удостовериться, что это ваше пространство, создайте в нём искривление, прямо в центре, создайте там чёрную линию, чёрную плоскость. Внутри этой чёрной плоскости есть измерение, однако сама эта плоскость не имеет измерений по отношению к вашему пространству».

—Хорошо, – говорит преклир.

—А теперь пусть эта маленькая кукла шагает туда-сюда и пусть каждый раз, когда она проходит через это чёрное пространство, происходит сдвиг времени и кукла превращается в медведя.

—Хорошо, – говорит преклир.

—Хорошо. А теперь пусть этот медведь развернётся и пойдёт обратно. Пусть он пройдёт через это чёрное пространство и превратится в куклу. Сделали?

—Да, это очень интересно.

Поп! Видите, заходит сюда... поп! «Интересно, что находится в этом чёрном пространстве?»

В этом чёрном пространстве, конечно же, ничего нет, однако преклир начинает цикл автоматизма в своём куске пространства.

Так вот, он может сделать так, чтобы этот кусок пространства существовал. И если бы он поместил в свою вселенную жителей, то для них было бы обычным делом, что когда вы идёте по дорожке... вот вы идёте по дорожке в своём халате, но когда вы доходите до тротуара, вы уже одеты для работы в офисе. И это происходит благодаря искривлению пространства, которое существует на дорожке, ведущей от каждого дома, и он может продавать этим людям такое вот искривление пространства.

—Не желаете ли купить искривлённое пространство?

—Конечно же, я очень хочу иметь искривлённое пространство.

—Какого рода... какого рода искривлённое пространство вы предпочитаете?

—А что оно... что оно делает? Это такое искривлённое пространство, в которое вы входите, а выходите из него уже одетым?

—Да, есть и такое, однако у нас есть улучшенная модель, которая работает только в одном направлении: когда вы возвращаетесь домой из офиса, вы необязательно оказываетесь по ту сторону в своём халате на ступеньках своего дома. Это искривлённое пространство не раздевает вас, оно только одевает. Это гораздо лучше, однако стоит несколько дороже.

Вам нужно лишь добиться, чтобы все согласились, что именно это там и происходит, и тогда всё это станет совершенно обычным делом. Это будет в порядке вещей, вот и всё. И у вас просто будет искривлённое пространство.

Прежде всего, не существует никакого пространства, если только индивидуум не спостулирует, что оно существует. Пространство – это точка видения протяжённости, но мы ещё рассмотрим это гораздо подробнее.

Однако что из себя представляет это искривление пространства? Человек знает, что у него есть пространство, и на самом деле он действительно знает, что у него есть пространство. Он знает, что у него есть пространство, если он видит, что кукла сминается, когда он искривляет это пространство. И если он может расширять или сжимать протяжённости этого пространства, то очевидно, что это его пространство. Он расширяет и сжимает его, верно? Что ж, это дефиниция пространства: протяжённость. Если он может изменить протяжённость пространства, то очевидно, что оно принадлежит ему. Вот и всё.

Если вы можете сделать так, чтобы эта стена приблизилась к вам на метр, а затем встала на своё место, то вы можете обладать этим пространством.

И очень интересно, что мокапы, создаваемые человеком, обычно становятся гораздо более «живучими», если они находятся в его собственном пространстве. Когда человек это замечает, он испытывает значительное потрясение. На самом деле, он совершенно случайно обнаруживает это.

Человек просто смотрит на свой кусок пространства, и вдруг он говорит... вы просто попросили его создать кусок пространства, ничего больше не сказав ему обо всём этом, и он говорит: «Вы знаете, это выглядит ярче».

И вы говорите: «Да, да. А теперь давайте взорвём это».

Этот человек уже взрывал разные вещи, и ему это давалось очень легко. Но это другое дело – это его пространство. Так что вам придётся добиться, чтобы он создал много таких кусков пространства, а потом взорвал один из них. Пусть он создаст много таких кусков пространства, а потом пусть он создаст маленький кусочек пространства и взорвёт его.

И на самом деле человеку труднее контролировать своё собственное пространство и свои собственные протяжённости, поскольку поначалу он относится к этому очень серьёзно; потому что прежде чем войти в МЭСТ-вселенную, индивидуум опустился до самого дна шкалы тонов в своей собственной вселенной, а теперь он летит на дно в МЭСТ-вселенной. И он уже почти достиг самого дна.

Следующая вселенная, насколько я понимаю, будет полна драконов, и всех их будут звать Джордж. В этой вселенной всё начинается с того, что все состоят из МЭСТ. Это ангел. И, разумеется, религия в этой вселенной не имеет ничего общего с МЭСТ. Церковь там никогда не собирает пожертвований. Там никогда не говорят: «Сохраняйте ваш МЭСТ. Хороните ваш МЭСТ. Мы помолимся за ваш МЭСТ», – или что-нибудь в этом роде. И... как бы там ни было, эта следующая вселенная будет очень суровая, очень суровая.

Вот что я вам скажу: если вы сумели добиться, чтобы преклир поднялся по шкале тонов в отношении своей собственной вселенной, ещё не поднявшись по шкале тонов в отношении этой вселенной, то вы уже вернули его на одну вселенную назад.

Возможно, за своей собственной вселенной индивидуума существует ещё какая-то вселенная. Однако если там есть ещё одна вселенная, то, бог ты мой, свобода в этой вселенной должна быть столь велика, что, я полагаю, эту вселенную невозможно было бы держать под контролем. А если вселенную невозможно держать под контролем, то ею и обладать не стоит, ведь должны же у вас быть полицейские. Это всем известно. Поскольку невозможно достичь столь высокого уровня этики, при котором полицейские были бы совершенно не нужны. Нет, вам всегда будут нужны полицейские.

Так что если бы у вас была вселенная, в которой было бы столько свободы и уровень этики в которой был бы столь велик, что полицейским в этой вселенной было бы не место, то, естественно... вы не смогли бы владеть такой вселенной, так что вы не захотели бы иметь ничего общего со всем этим. Я хочу сказать, что это замкнутый круг в логических рассуждениях, однако это хорошая логика для того уровня шкалы тонов, на котором находится данное общество.